Читать «Абель в глухом лесу. Рассказы» онлайн - страница 36

Так я и сделал — подумал-подумал да и пошел.

Сперва навестил великан-бук, больше-то всего из-за ружей, которые в нутре у него прятал. Проверил, не залило ль их дождем, но дупло свое дело знало — не то что я, великий охотник, до сих пор так и не сумел ружья «разговорить»! Я и прежде-то думал, что надо бы мне для этого дела учителя найти, какого-нибудь отставного солдата, но все не решался ни к кому подступиться с этим — ружья-винтовки мои ведь запретные. Но теперь я постановил твердо: первого же, кто в ружьях солдатских толк знает, не упущу. Положил я упрямый инструмент на место, но прежде, как и всякий раз, по дружбе Блохе показал его. Пустились мы дальше, в самую чащу — лес стоял угрюмый, насупившийся, тронешь за ветку — жемчужины-капли на землю посыпятся, а за ними и лист слетит, саваном их укроет. Я шагал не спеша, так идет человек, когда подгонять его некому да и цели нет никакой. Брел и брел себе через заросли, места поудобней выискивал, к лесу особо не приглядывался, это за меня Блоха делала. Иногда она убегала вперед, чтобы высмотреть для меня тропу полегче, но больше своими делами была занята. Наконец вижу — и впрямь что-то нашла у подножья высоченного бука: тащит, дергает что-то, на меня оглядывается в нетерпении. Подхожу к ней — и что же? Среди всякой никчемной трухи углядела она богатые оленьи рога, вытащить старается. Я ей, конечное дело, помог, и вместе мы вызволили нашу находку. Такие замечательные развесистые рога могли принадлежать не иначе самому Королю-оленю. На каждом было по семь ответвлений, а на них молодые отростки. Я примерил рога Блохе, посмотреть хотел, как бы она выглядела, если б с рогами уродилась. Но только больно уж смешно получилось, так что, случись оленю какому-нибудь нас в этот миг увидеть, рассердился бы он на веки вечные и на Блоху, и на меня. Потом я к своей голове их приставил, но, должно быть, и я в рогачи не годился, потому что Блоха, глядя на меня, определенно смеялась и даже хихикала — по крайней мере мне так показалось.

Наконец как ни блеклым был дневной свет, но и он помаленьку стал тускнеть, пропадать. Я счел за лучшее повернуть с нашей добычей назад, пока не явился пред нами дух старого Короля-оленя и не заморочил, не увел тропу из-под ног.

Добрались мы с Блохой до дому не то чтобы отсырев, а промокнув насквозь. Чудилось, влага впиталась в меня, забралась даже под кожу, да и физиономия моя вряд ли пылала румянцем. В таких случаях, чтоб прийти человеку в себя, нет ничего лучше тепла очага либо пылкой любви — так по крайней мере от старых людей доводилось мне слышать. Что до пылкой любви, то я в этом поднатореть еще не успел, а хотя б и успел, что толку: где в эту пору да в дремучем лесу девушку сыщешь? Но я об этом сокрушаться не стал, а попросту развел огонь в печурке, что и Блохе, кажется, очень пришлось по душе. Потом быстренько подоил козу, поставил кипятить молоко, но мамалыгу стряпать не захотелось, так что на этот раз Блохе достались только помои.

Покончив с делами, взялся я за науку — выложил на стол всех Ников Картеров, Биллов Буффало, как и другие мои ученые книги, и уселся за них, словно какой-нибудь лесной епископ. Сперва я открыл календарь, который мне тот же дядя Пали доставил. Одно надо признать: полезная и основательная книга календарь этот! Спереди на обложке была картинка, на ней нарисована базарная площадь, вот только какого села — я не понял. Посреди площади стоял толстый и, можно сказать, пожилой дядечка в сапогах и в чулках, на шее у него висела кожаная сумка, в руке он держал тяжелый посох. А напротив него столпилось все село, и толстый дядечка про что-то горячо толковал им — должно быть, про то, что много календарей на свете, но другого такого, как тот, где он нарисован, не бывало больше, да и не будет. В самом начале календаря рассказывалось про каждый месяц года, но, будь рассказ этот даже в самом конце, я все равно первым делом заглянул бы туда. Особенно предсказанья погоды щекотали мое любопытство, и не вообще на весь год, а именно на месяц ноябрь. Про ноябрь в календаре было сказано: «В начале месяца пасмурно, иногда дожди…»