Читать «Безумие в летнюю ночь: рассказы» онлайн - страница 23
Шон О'Фаолейн
- Прошу вас, выпейте чашечку чая, мисс Блейк, - и склонял голову к плечу, увещевая. - Хотя бы одну.
- Благодарствую. Мне, пожалуй, не хочется, мистер Кочетт.
- Ну пожалуйста, одну чашечку. Всего одну.
Но они сидели прямо, словно палку проглотили, и не позволяли себе глядеть туда, где горел их дом. А глядели на замызганную скатерть, на разрозненную посуду, на почерневшее серебро, друг на друга или на старого капитана, своего отца, - пузатый, брыластый, он сидел у кочеттова камина, потягивая коньяк. Глядели и на Джипси - позабыв о своем раздавшемся и потерявшем девическую стройность стане, она не знала, чем и угодить им: она и жалела их, и радовалась возможности хоть часок побыть в обществе настоящих дам. Так они и проводили время, но тут в гостиную ворвался Стиви и так рявкнул: «Кочетт! Ты нам нужен!» - что они с трудом сдержали крик.
- Никуда не ходите, - поспешно сказал капитан: видно, смекнул, что для них с Кочеттом обоих будет лучше держаться заодно.
- Что вам теперь нужно? - выговорил наконец Кочетт.
- Я хочу, чтобы и ты пошла с нами, Джипси, - сказал Стиви.
- Да ты что, Стиви! - сказала Джипси - вот это оконфузил, да еще перед таким обществом!
- Кочетт, пошли, - наседал Стиви. - Или мне лучше выложить все здесь?
- Лучше здесь, - сказал капитан.
- Погодите, - взмолился Кочетт.
Я решил, что с этим делом пора кончать, подошел к старику и шепнул ему на ухо: мол, вам, пожалуй, лучше выйти - я за вашу безопасность дальше не ручаюсь.
- Не уходите, Кочетт, - снова попросил капитан.
- Пожалуйста, - присоединились старые девы - они, как и их отец, решили, что в их безвыходном положении, без крова над головой да еще глубокой ночью, даже Кочетт лучше, чем ничего.
Кочетт тем не менее встал, прошел на кухню, Стиви, Джипси и я шли за ним следом. А там повернулся к нам лицом и смерил всех взглядом с головы до ног, и для Стиви не сделал исключения. Но лишь Стиви ответно зыркнул на него: Джипси сидела у очага, обхватив голову руками, а я глядел, как дождик кропит темное окно. Когда Стиви кончил свою речь, Кочетт только и сказал: «Лжец, какой лжец!» - а девчонка, та и сказать ничего не могла, только плакала и причитала: «Ох ты горюшко горькое!» Я подошел, положил руку ей на плечо, но она сбросила мою руку и крикнула, чтоб я не лез, и так тошно, и, ради всего святого, чтоб я не лез к человеку, когда ему и так тошно; села к столу, закрыла лицо руками и затряслась от рыданий.
- Вы лжец, - бубнил Кочетт.
- Никакой я не лжец! - выкрикнул Стиви.
Девчонка с новой силой захлебнулась слезами - какой стыд, ни один не признает, что любил ее, и тут Кочетт посмотрев на нее, очень вежливо сказал мне:
- А что, если я на ней не женюсь?
- Вас не тронут. - Я с вызовом посмотрел на Стиви.
- Как Блейков спалили, так и тебя спалим, - сказал Стиви и с вызовом посмотрел на меня. - Не сегодня ночью, так завтра, а нет, так послезавтра. Даже если придется год дожидаться, я своего дождусь.