Читать «Мать и дочь: синхронная любовь, или Французские амуры против американских эротов» онлайн - страница 4

Исключая, конечно, лаборантов, обремененных непрерывными круглосуточными опытами.

Да влюбленных студентов, одуревших от поцелуев.

Вихрастым юношам и бойким девушкам постигать бы тайны пестиков и тычинок, а не заниматься сексуальными прелюдиями, которые иногда заканчиваются слишком нежелательными последствиями.

Глория Дюбуа вернула мобильник на прикроватную тумбочку.

Жаль, забыла спросить Ма, какая в Париже нынче погода.

– Вот, кажется, с Безымянной Красавицей все и решилось, – сказала Глория сама себе. – Ма обязательно дожмет председателя, обязательно.

Преуспевающая на поприще науки аспирантка любила вслух радоваться своим достижениям.

Еще в студенческие годы за новый метод внедрения гена в хромосому Глория Дюбуа получила вторую премию.

А за ускоренную селекцию благородных роз получила федеральный грант на целых пять лет.

Впрочем, для выведения нового сорта, еще, увы, безымянного и фигурирующего лишь под цифровым кодом, Глории хватило и двух лет.

А прапрапрабабушкам требовались на каждый новый сорт десятилетия.

Видели бы все они, какой у прапраправнучки – тоже Глории и тоже Дюбуа – получился изумительный цветок!

Крупные и в меру плотные атласные лепестки.

Полное отсутствие шипов.

Стебель – гордый, прямой и благородный.

Гармоничное сочетание пропорций.

Устойчивость почти ко всем известным болезням и вредителям.

Максимально удлиненная фаза цветения.

Долгий срок жизни срезанных роз в хрустальной вазе.

Аромат, соперничающий с лучшими парфюмами.

Невосприимчивость к дождю и туманам.

А самое главное – практическое отсутствие каких-либо пигментных примесей в насыщенной белой окраске.

Безымянная роза могла гордиться своими отборными и элитными предками, а вот для Глории она была просто – Роза, дитя ее сердца, ума, рук и души.

Глория подошла к окну.

– Попасть в официальный каталог Парижской выставки цветов – это равносильно Пулитцеровской премии за литературу, сродни английскому Букеру или французскому Гонкуру!

Глория распахнула окно со звукоизолирующим стеклопакетом.

Традиционный птичий гомон, символизирующий неизбежность рассвета, ворвался в спальню, заглушив монотонное сопение кондиционера.

Аспирантка повторила пернатым тираду о скором парижском триумфе и добавила шепотом, что теперь пора всерьез и основательно взяться за устройство личного счастья.

Хорошо щеглам и пересмешникам – у них на каждой ветке по непривередливому бойфренду.

Глория вдохнула прелый аромат сырой промозглой осени.

Хочешь – насвистывай на пару, хочешь – вей гнездо.

Глория, не закрыв окно, вернулась в мятую постель.

А тут майся одна, как дурочка.

Глория закуталась в одеяло.

Да, у белолепестковой роскошной уникальной красавицы впереди явно прекрасное будущее.

Глория поджала коленки к животу, собираясь продолжить прерванный сон.

Да, великолепной розе, начиненной супергенами, попадание в каталог парижской выставки практически гарантирует постоянное место во всемирном реестре лучших сортов.

Глория накрыла голову второй подушкой, отсекая пуховой начинкой и батистовой наволочкой кремового цвета все звуки, включая и торжествующий птичий хор.