Читать «Недоверчивые умы. Чем нас привлекают теории заговоров» онлайн - страница 136

И если даже вы ни с чем таким не сталкивались, я ручаюсь, что в некоторые моменты своей жизни вы сами уговаривали или ругали неживой объект так, будто это непослушный ребенок, который начнет вести себя хорошо, как только поймет, что вы им недовольны. Просто подумайте о моментах, когда ваша машина не завелась, компьютер выключился по непонятным причинам, а смартфон перестал отвечать на ваши касания. Вы понимаете, что это всего лишь техника, но в приступе ярости вы не можете удержаться от того, чтобы не думать, что у нее есть собственный разум: «Почему ты так себя ведешь?!»

Когда происходит что-то, для чего у нас нет быстрого объяснения, мы с большой вероятностью прибегнем к гиперактивному детектору намерений. Мы не сможем удержаться от мысли, что некто (или нечто) хотел, чтобы это случилось. Так мы приходим к конспирологическим теориям.

Кто-то дергает за ниточки

Точнее, так мы почти приходим к конспирологическим теориям. Сначала я хочу, чтобы вы прочитали пару предложений. В каждом описано некое событие, но без деталей. Я прошу вас попытаться представить себе картину произошедшего как можно более подробно: что случилось, кто участвовал, что могло к этому привести и чем это кончилось.

Она ударила ногой собаку.

У мальчика лопнул воздушный шарик.

Что приходит на ум, когда читаешь «она ударила собаку»? Представили ли вы себе рассеянную женщину, которая не заметила песика внизу лестницы и споткнулась об него? Или, может быть, она куда-то опаздывала и отшвырнула его с дороги? А как насчет воздушного шарика? Может быть, малыш, разыгравшись, поднес его слишком близко к свечке на праздничном торте и сейчас стоит в слезах? Или это мальчик постарше, с хулиганским блеском в глазах, размахивал булавкой? Подробности не имеют значения. Важно, что каждое предложение можно интерпретировать двояко: либо это было сделано специально, либо произошло в результате случайности.

Как мы приходим к конспирологическим теориям? Эти фразы сами по себе не связаны с заговорами (если только вы не подумали, что мальчик действовал не один, что, когда лопнул шарик, на травяном холме, возможно, присутствовал еще и второй мальчик). Тем не менее, согласно исследованию, которое мы провели вместе с Крисом Френчем, то, каким образом люди понимают эти безобидные предложения про собачку и лопнувший шарик, хорошо предсказывает, насколько они поверят в теории заговора.

Мы предлагали участникам прочитать 12 неоднозначных предложений вроде тех двух и затем просили рассказать, что приходит им в голову. Нас интересовало только, сочли ли они происшедшее преднамеренным или случайным. Затем мы спросили их, насколько они верят, что миром управляет тайная группа заговорщиков. Когда мы посчитали число ситуаций, интерпретированных как умышленные, и сравнили с оценкой, которую они дали достоверности теории заговора, мы увидели явную связь ответов. Чем в большем числе фраз человек находил преднамеренность, тем чаще он соглашался с конспирологическими теориями.