Читать «Миллиарды и миллиарды: Размышления о жизни и смерти на рубеже тысячелетий» онлайн - страница 140

Карл Эдуард Саган

Многие из них спрашивали меня, как можно смотреть в лицо смерти без веры в загробную жизнь. Могу лишь сказать, что для меня это не проблема. За вычетом пассажа насчет «слабых душ» я разделяю точку зрения своего героя Альберта Эйнштейна:

«Я не могу представить Бога, который награждает и наказывает свои творения или имеет волю, подобную нашей. Я не могу и не хочу представить себе человека, пережившего свою физическую смерть; пусть слабые души из страха или абсурдного эгоизма лелеют подобные мысли. Для меня достаточно тайны бесконечности жизни и проблеска удивительной структуры реального мира вкупе с самоотверженным стремлением постичь частицу, пусть мельчайшую, того Разума, что проявляет себя в природе».

Постскриптум

Эта глава была написана год назад, и с тех пор многое произошло. Меня выписали из «Хатча», мы вернулись в Итаку, но через несколько месяцев случился рецидив. На сей раз все было гораздо хуже, возможно, из-за того, что я физически ослаб в ходе предыдущего лечения. Кроме того, теперь подготовка к трансплантации включала рентгеновское облучение всего тела. Опять семья сопровождала меня в Сиэтл. Опять я получил в «Хатче» высокопрофессиональные лечение и уход. Опять Энни превзошла себя, подбадривая и вдохновляя меня. Опять моя сестра Кэри щедро поделилась со мной костным мозгом. Опять меня окружили служители добра. Сейчас, когда я это пишу, – хотя на деле все может обернуться иначе – мне дают наилучший возможный прогноз: все выявленные клетки костного мозга являются донорскими, с женскими ХХ-хромосомами, клетками моей сестры. Среди них нет ни одной моей собственной, с мужским – XY – хромосомным набором, провоцирующей заболевание. Люди живут годами, даже имея небольшой процент собственных клеток. Но я буду более-менее уверен в благополучном исходе лишь по прошествии пары лет. До тех пор мне остается лишь надеяться.

Сиэтл, штат Вашингтон

Итака, штат Нью-Йорк

октябрь 1996 г.

Эпилог

С оптимизмом, не покинувшем его даже перед лицом ужасной неопределенности, Карл написал последний фрагмент текста своей потрясающей, страстной, дерзко преодолевающей границы разных наук, в высшей степени оригинальной книги.

Считаные недели спустя, в начале декабря, сидя за обеденным столом, он безучастно следил, как подают его любимое блюдо. Ему совершенно не хотелось есть. В нашей семье всегда гордились особым даром – мы зовем его «водар» – внутренним локатором, беспрерывно обшаривающим горизонт в поисках признаков надвигающегося несчастья. На протяжении двух лет, проведенных в долине теней, наш водар постоянно находился состоянии наивысшей готовности. Мы столько раз переходили от надежды к отчаянию и снова к надежде, что даже малейшее изменение физического состояния Карла стало восприниматься как оглушительный сигнал тревоги.