Читать «Горячее сердце (сборник)» онлайн - страница 145

Несколькими часами позже в землянке, укрытой непроходимой чащей леса, Прохор ревниво следил за ловкими движениями сестры – партизанки, перевязывавшей разбитые пальцы пианиста. Прохор принес его сюда на своих плечах и теперь относился к нему, как к ценному трофею.

Когда перевязка была закончена, в землянку вошел «человек в очках». Он сказал Прохору:

– Твое счастье – бумаги те самые.

– А то бы? – спросил Прохор.

– Не взыщи… – серьезно сказал партизан. – Мы бы тебя расстреляли за нарушение приказа.

– Крепко у вас… – усмехнулся Прохор и нервно передернул плечами.

– На добровольных началах, – сказал партизан. – А теперь слушай, – и он по-новому, ласково улыбнулся близорукими глазами. – Тут неподалеку спрятан самолет. Берегли мы его, как зеницу ока, хотя летать у нас на нем и некому. Нынче же ночью осмотри его, чтобы к рассвету… – партизан выразительно махнул рукой и свистнул. – Отвезешь эти документы.

– Дело! – радостно воскликнул Прохор. – Это настоящее дело! – Тут он поглядел на лежащего на куче сосновых веток пианиста и сказал: – Заберу его с собой.

– Да, здесь ему трудновато будет, – ласково сказал партизан и спросил у музыканта: – А кто же все-таки наворотил то, в чем немчура тебя заподозрила? – И тут же пояснил Прохору: – Видишь ли, кто-то немецкий мост так незаметно и серьезно повредил, что у фрицев несколько танков под лед ухнули. Вот они и стали искать виновника. Занятно, кто бы это?

Пианист поглядел куда-то поверх головы собеседника. Прохору вспомнился такой же взгляд его, устремленный над роялем, за бархатный занавес кулисы. Но теперь вместо черного бархата перед музыкантом была распахнутая дверь землянки, а за нею запушенный снегом дремучий лес. Пианист перевел взгляд на партизан и, смущенно улыбнувшись, сказал:

– Я.

Точка зрения

I

Мы познакомились с ним в 1916 году. Уэллбридж приехал тогда в Россию в качестве сдатчика английских самолетов. Это был молодой, жизнерадостный парень, смотревший на происходящее с точки зрения спортсмена, попавшего на интересную охоту в Африку. Мы с ним сошлись. Быть может, пойми он хоть что-нибудь в том, что происходило у нас через год, нам не пришлось бы с ним расстаться почти врагами.

Нынче, пробираясь вместе с Прохором из Архангельска на Волгу, я снова встретил Уэллбриджа. Так же, как у меня, серебрились теперь его виски; так же, как у меня, за его плечами остались двадцать пять лет жизни, опыта, дум. Мне показалось, что он начинает разбираться в происходящем, в том, что совершается у нас в стране. Так мне казалось, но мои иллюзии исчезли довольно быстро. Однажды, сидя на диване пароходной каюты, Уэллбридж глубокомысленно сказал: