Читать «Черноводье» онлайн - страница 254
Валентин Михайлович Решетько
Парень поднял голову:
– Давай, дядя Лаврентий, начинай; за тобой и я тронусь!
Лаврентий шагнул на край пашни, приговаривая:
– Эхма, Бог дает, Бог и наказывает! Все, Мишка, в руке Божьей, да и в нашей тоже!.. – хитро подмигнул сеяльщик и, свободно взмахнув рукой, разжал ладонь. Золотистым веером рассыпались перед сеяльщиком семена овса, равномерно покрывая пашню. И пошел мужик по пахоте… устилая перед собой дорогу из золотистого семени. И блуждала по лицу мужика умиротворенная улыбка… Ничего вокруг себя не замечал Лаврентий.
Бригадники, увидев на пашне Лаврентия, бросили на время корчевать, любуясь равномерными движениями сеяльщика.
– Да… не кажному дано!.. – задумчиво проговорил Степан Ивашов. – У нас тятя, пока не было сеялки, только сам и сеял, никому не доверял – ни мне, ни братанам. Жито взойдет, ровно шкурка на стриженой ярке, – ни проплешины, ни огреха.
– Вот и сеял бы так, – с ехидцей заметил Николай Зеверов. – Купили сеялку на свою голову, теперь корчуй лес!
– У вас дак по-другому?
Николай почесал рыжую голову и улыбнулся:
– То-то и оно, паря, у нас тоже так!
– Вот и корчуй лес! – буркнул в ответ Степан.
Вечером на стане работников ждала новость. Из поселка прибежал младший брат Степана, Пашка, и сообщил:
– Дядя Лаврентий, завтра в поселок бригаде велено прийти. Землемер приехал, усадьбы будет отводить!
Глава 34
К обеду на следующий день бригада пришла в поселок. Первая их увидела глазастая Жамова Танька. Она подбежала к отцу, прижалась к нему и залпом выпалила:
– Тятя, тятя, к нам землемер приехал; у него тренога, а на ней какая-то железяка с трубкой. Интересная… А еще у него лента длинная, железная и линейка вся раскрашенная…
Жамов потрепал девчонку по голове и, улыбаясь, спросил:
– Все новости рассказала, или еще есть какие?
Танька отстранилась от отца, посмотрела на него враз погрустневшими глазами и тихо проговорила:
– А в соседнем бараке дед Селиванов помер и двое ребятишек.
Лаврентий перекрестился:
– Царствие им небесное, – и с грустью закончил: – С кажным днем погост растет.
Поселок был непривычно оживлен. Все, от мала до велика, толпились на улице. Старики и старухи, которые месяцами не слазили со своих нар и не выходили из барака, и маленькие ребятишки… От множества голосов стоял непрерывный гул. Эта, казалось бы, неуправляемая толчея роилась около одного центра, где стоял молодой парень в старой потертой шляпе, на поля которой был надет накомарник; из-под сдвинутой на затылок шляпы выбивались густые русые волосы. На нем была серая роба с нагрудным карманом, из которого торчало несколько карандашей, и такие же брюки, заправленные в яловые сапоги. Из-под белесых, выгоревших на солнце ресниц на поселенцев смотрели улыбчивые голубые глаза. Землемер стоял около установленного теодолита и что-то записывал в полевой журнал.
«Правда, железяка с трубой», – подумал Лаврентий, подходя ближе к инструменту. Увидев в толпе своих земляков, он подошел к Федоту Ивашову:
– Еще не поделили?
– Да не-ет! – прогудел в бороду Федот. – Только начали; больно долго спят! – Он мотнул головой в сторону землемера и Сухова. – А как дела у вас на раскорчевке? – в свою очередь поинтересовался Федот.