Читать «Привидения русских усадеб. И не только...» онлайн - страница 127
Александр Владимирович Волков
Следующее предзнаменование в равной степени относится к теме визита по обещанию. У молодого офицера Ивана Афанасьевича Пращева был денщик, которого смертельно ранили в перестрелке. Чтобы утешить беднягу, Пращев обещал помочь его матери.
– Чем же я вас, ваше благородие, отблагодарю? – заволновался умирающий.
– А вот, если умрешь, приди ко мне с того света в тот день, когда я должен умереть.
– Слушаюсь, ваше благородие! – отвечал денщик. – Разрешите скончаться?
– Это на твое усмотрение, братец. Ну и… как там говорят? По воле Божией!
– Так точно! – отрапортовал денщик и умер.
Лет через тридцать Пращев гулял по ночному саду, и откуда-то с дерева к нему слетел покойный денщик.
– Разрешите доложить, ваше благородие!
– Как ты напугал меня, братец! Неужто пора?
– Пора, ваше благородие. Начальство требует.
Вестник испарился. Утром Пращев исповедовался, причастился и прилег вздремнуть перед смертью.
Наступил вечер, а смерть не приходила. Иван Афанасьевич чувствовал себя прекрасно и еле сдерживался, чтобы не закурить. Обеспокоенные родные бегали по дому, выясняя, где что не так. Наконец горничная доложила, что ревнивый повар гоняется за своей женой с ножом в руке. Иван Афанасьевич поспешил на кухню. «Приди в мои объятия!» – воззвал он к визжащей поварихе и тут же получил удар ножом в живот. Последним, кого увидел Пращев, был капитан-исправник, с раннего утра дежуривший в доме в ожидании развязки.
Английских голубых мальчиков на Руси, конечно же, нет. Нет и загадочных белых птиц, предвещающих смерть главы рода. Согласно поверьям, облик птицы может принимать и душа («пернатый двойник человека»), и покойник. Но, как правило, предвестниками бед и несчастий служат обыкновенные птицы, бьющиеся в окно, залетающие в дом или кружащиеся и кричащие возле него.
А вот деревья способны подавать знаки, будучи связанными с загробным миром. В них воплощаются души умерших людей. Таков, кстати, источник легенд о жертвах Ворожцова – не хватает лишь кровоточащих ветвей и ствола. Однако нужно помнить, что в дерево, произрастающее на могиле залежного покойника, внедряется бес. Не зря Случевский, планировавший после смерти переселиться в дубок («Взял я заступ и лопату»), обещал детям быть «доброй тенью».
В сказках пророчества изрекают музыкальные инструменты (или те, кто на них играет), изготовленные из могильной древесины, а сами деревья приводят в исполнение приговор преступнику. Например, убитый мачехой пасынок может, обратившись в дерево, уронить тяжелую ветку на голову убийце. Из этого сказочного мотива позднее родилась легенда о падении ветки, вызывающем чью-то смерть.
Легендарный дуб, росший в московском Алексеевском монастыре, некоторыми высокоумными москвичами считался памятником проклятию игуменьи. В 1837 г. обитель была переведена из Чертолья, где намечалось возведение храма Христа Спасителя, в Красное село, тогда еще слабо обжитое и удаленное от центра. Игуменья возроптала. Она велела кузнецу приковать себя цепями к дубу и оповестила всех: «Не покину обитель по своей воле!» Церковные власти нагнали к дубу мужиков с лопатами, дерево вырыли и отвезли в Красное село под аккомпанемент истошных криков игуменьи.