Читать «Тень фараона» онлайн - страница 209

И я замолчал, понимая, что, в конце концов, она ни в чем не виновата, а, возможно, виноват я сам, поскольку оставил ее в руках человека, которого из‑за своего дурацкого самомнения считал слегка помешанным на каком-то боге. Я снова совершил ту же ошибку, что и в случае с Эхнатоном, в точности как и она… и не мог обвинять ее ни в чем, потому что мы были совершенно одинаковыми.

Я улыбнулся ей, словно оправдываясь. Она ответила мне улыбкой, и на душе у меня снова стало светло.

В конце концов я успокоился, хотя время от времени меня одолевали приступы гнева, сопровождаемые судорогами и нестерпимыми приступами боли, охватывающими все тело, от раны до кончиков пальцев. Внутренности по-прежнему жгло.

Удивительно, но ясное осознание того, что жить осталось недолго, помогло мне расслабиться. Понимание, что все закончилось, принесло мне удивительное спокойствие, чего трудно было ожидать в такой момент. Это спокойствие придало мне сил и ослабило боль.

– Скажи своим единоверцам, чтобы они помолились вашему богу за меня. Ведь я убил фараона.

Мое восприятие притупилось. Нефертити придвинулась и осушила губами мои слезы, как когда-то, и покрыла мое лицо поцелуями, что вернуло тепло моим щекам и заставило меня улыбнуться.

Я обнаружил, что не могу ненавидеть ее. И мне было так больно осознавать, что она хрупка и невинна. Я все простил ей и почувствовал себя лучше. Действительно, я не мог не думать обо всех тех, кто был мне знаком, кому я служил так или иначе. И я понял их всех: Эйе был отцом, Тут был сыном, чересчур избалованным, с непомерным честолюбием, с которым не мог справиться. Даже сам Хоремхеб представлялся благородным – на свой лад, ведь он противостоял мощи Темных, хотя и не самыми чистыми методами.

Но у них у всех было нечто общее. Жуткое давление, которое они испытывали с детства. Сознание, что они должны определять будущее страны. Эта ответственность давила так, что действия их зачастую были противоречивы.

Давление, которого я уже не ощущал, и отсутствие которого дало мне возможность мыслить трезво.

Я простил всех, и от этого мне стало хорошо. Это было странное ощущение. Я вспомнил тихие воды Нила, и снова меня убаюкивало его течение, пока следующий проблеск сознания не подсказал мне, чтобы я с толком использовал оставшиеся мне мгновения счастья. Я снова открыл глаза, хотя сон одолевал меня, а движения мои замедлились.

Я посмотрел на Нефертити. Ее лицо, по которому катились слезы, было прекрасно. Я улыбнулся ей. Я был счастлив, что она рядом. Закрыл глаза, отдаваясь удовольствию из‑за отсутствия боли, убаюканный обликом ее улыбающейся, который останется со мной, пока я жив.

И когда темнота стала завладевать мною, эта мысль согревала меня и возвращала к жизни.

Я испытывал благодарность судьбе за то, что меня любила эта женщина, и с удовольствием вспоминал, какой чудесный подарок я от нее получил.

Сын.

Сын, благодаря которому я останусь жить.

Мне было совершенно безразлично, что я был жалким слугой. Я ощущал себя фараоном, который держит на руках своего сына, осознавая, что его род продолжится.