Читать «Непридуманные истории, рассказанные неутомимым странником сэром Энтони Джонсом. Том 1» онлайн - страница 14

Три экзамена позади, двенадцать баллов – проходной рубеж, я поступил!!! Оставалась формальность – сочинение! Завтра я вам такое напишу! Будете читать и перечитывать! Завтра наступило, и я взял свободную тему. Чистая ерунда: «Интересное вокруг нас!». Впереди три часа, а написать надо одну страничку, чтобы зачли. Ловлю себя на мысли, что на самом деле вокруг меня лично интересного нет ни-че-го! Нет, так нет – сейчас придумаю. Но так ничего и не придумал! Как ни старался, как ни мучался. Ничего, ну ничего не получалось! «Сдавайте работы!», – прозвучал голос, и я понял, что небеса сейчас рухнут. И это после физики, после письменной и устной математики, из которой еле «выплыл». А что я Борису Моисеевичу скажу?… Сжал зубы, закрыл глаза и понеслось… «Проснулся – интересно! Встал – интересно! Пошёл на кухню – очень интересно!». А она уже идёт по рядам, работы собирает. Перебегаю за последнюю парту и продолжаю писать: «Посмотрел в окно – до умопомрачительности невероятно интересно! Вышел на балкон, а там не просто интересно, там сногшибательно интересно…». И в это время прямо из-под пера мой листок с недописанным «интере…» ложиться в стопку работ других абитуриентов. Страница получилась! Я писал увеличенным в пять раз по высоте и ширине букв почерком. Вышел на улицу профессора Попова, купил в ларьке сразу два больших пива и тяжело вздохнул. Видели бы Вы меня сейчас, дорогой Анатолий Соломонович. Интересно, что бы Вы сказали? Наверное, что-то типа: «Владимир, Вы не оправдали ни моих надежд, ни Михаила Юрьевича! Вы чрезвычайно несолидны!». Живу с этим чувством стыда перед ними обоими уже почти сорок семь лет! Утром следующего дня подхожу к доске со списками. Моя фамилия есть. Вместо «да» или «нет» (за сочинение оценку не ставили) – приписочка: «Зайдите в приёмную коммиссию». С дрожью захожу и обясняю суть проблемы, а они хохотать. «Посмотреть на тебя хотели, а так – ДА!».

Всю жизнь я мечтал писать и даже пробовал, но тут же это безобразие прекращал, в очередной раз давая себе слово, что больше никогда! Получалось коряво и косноязычно, хотя и без ошибок. То сочинение про вождя на броневике в апреле в девятом классе было, наверное, тоже корявым – там идею отметили грамотой! Сорок семь лет меня мучил писательский «запор». И только один человек «болел», верил и просил: «Попробуй ещё – у тебя получится!». Моя жена! Всё, что мне удасться написать за тот срок, что мне остался, я буду посвящать ей! А ещё – Анатолию Соломоновичу и Борису Моисеевичу!