Читать «Суламифь. Фрагменты воспоминаний» онлайн - страница 160

В прекрасной Империи балета она усердно училась искусству танца, а затем, как положено приме, порхала на сцене Большого и других знаменитых сценах, награждалась овациями и орденами, а в жестокой Империи жизни бегала на классы по холодной и голодной Москве двадцатых годов, подрабатывала, танцуя в киношках перед сеансами, ютилась в коммуналке, отмеряла стометровки кролем на воде московской Стрелки, будучи на гастролях в «пропотевшем ненавистью к Советам и евреям, вскинувшем руку в гитлеровском «хайль!» Берлине», она своими глазами видела горящий Рейхстаг, а вернувшись в Москву, танцевала партию Жанны в «Пламени Парижа» перед притаившимся в своей ложе усатым ценителем балета, за что получила премию его недоброго имени, хотя вполне могла удостоиться не премии, а нар в лагерном бараке… Вскорости такое случилось с ее сестрой, киноактрисой Рахилью, и тогда Суламифь с отчаянной решимостью бросилась в кабинеты энкавэдэшных бонз. Об этом она рассказывает просто, без надрыва, но так и видишь ее, тонкую, беззащитную, стоящую перед пустоглазыми мордоворотами в кителях с подкладными плечами. Добралась она до самого Всеволода Меркулова – пробилась к одному из главных палачей Страны Советов, расстрелянному в 1953 году ближайшему соратнику Берии. И добилась своего, съездила в АЛЖИР, печально известный Акмолинский лагерь для жен изменников родины, и вызволила-таки из него родную сестру.

Заметим, кстати, что ближайшие сподвижники Сталина, родственников которых, в том числе и жен, Берия почем зря упекал в тюрьмы и лагеря, боялись пальцем пошевелить, чтобы спасти своих ближних. Поджилки тряслись. А отважная Суламифь не побоялась. Она не только спасла сестру, но совершила еще один отчаянный поступок: удочерила оставшуюся без родителей после ареста Рахили и ее мужа племянницу.

Империя жизни отплатила своей верноподданной отнюдь не только долголетием, что само по себе награда посерьезней любых орденов и премий. Двадцатый век Суламифь прожила мятежно и ярко. Еще в довоенные годы, юная балерина Большого, она стала чемпионкой СССР по плаванию. Она объездила весь мир, встречалась, беседовала, работала, дружила с людьми-легендами. Как все мы, подданные Империи, Суламифь радовалась своим успехам и горевала над своими бедами, коих ей тоже выпало немало. А когда ей сделалось окончательно тесно и душно на одной шестой части суши, она решилась стать гражданкой мира. Она умела принимать решения и рисковать. Не в юности, не в середине жизни, а в семьдесят два года, когда большинство людей довольствуются тем, чего достигли, Суламифь не побоялась все поставить на кон и начать сначала.

Суламифь увлекалась поэзией, и любимыми ее авторами, по свидетельству близких, были Иосиф Бродский и Редьярд Киплинг. Есть у Бродского строки: «…Остается одно: по земле проходить бестревожно. Невозможно отстать. Обгонять – только это возможно». И она обгоняла – обгоняла время, обгоняла себя. Работала, учила и училась, творила, соединив то значительное, что она приобрела в России, с ценнейшими достижениями европейского и мирового балета. Этот ее творческий синтез уникален.