Читать «Болотное гнездо (сборник)» онлайн - страница 252

– Все как в жизни, – задумчиво проговорил Даниил. – Про твою оплошность мне Полина рассказывала. Порою, бывает, замах делаем на что-то легкое. А на деле любая мелочь может оказаться трудным, неподъемным занятием.

– Но я перетерпел – ведь пацаны. Я сам таким был, – подхватил Кузьма Андреевич. – Я пошел дальше. Вот недавно, например, мы выиграли первенство района среди дворовых команд. Можем и мы, оказывается. А разговоров! И не только хороших. Многим не дают покоя талоны! Мол, я их чуть ли не все пропил! Обижать детей – последнее дело. Они же голодные! А на пустой желудок, сам знаешь, не поется и не играется.

– Ногами в жизни многого не добьешься, – подумав немного, заметил отец Даниил.

– О, о, о! Руками они уже многое чего могут! – воскликнул Кузьма Андреевич. – Будьте уверены! Время у них сейчас самое опасное. Могут и туда, где Макар телят не пас, а могут и в другую, правильную сторону пойти. Вот что молодому парню надо? Образование – государство дает, хорошее, плохое – не мне судить. А дальше? – Кузьма Андреевич махнул рукой. – От церкви они, к сожалению, отгорожены. Тут и наше государство постаралось, и мы сами общего языка с ними не находим. А вот простые вещи им понятны. Они уже и сейчас понимают или скоро поймут: деньги есть – Кузьма Андреевич, денег нет – дворовый пес.

– Не каждый и не сразу находит свой путь к Богу, – нахмурился отец Даниил. – Не сразу, но находят.

– Каждый зарабатывает себе на хлеб, как может, – уже не слушая своего собеседника, продолжил Кузьма Андреевич. – Один лезет с кайлом в шахту, другой выходит на большую дорогу, третья – на панель. Вы крестите, а я пою. Только не с клироса, а со сцены. Пою те слова, которые им понятны.

– Представляешь, кем бы стал Пушкин, если бы ему, младенцу, твои песни пела Арина Родионовна, – устало улыбался отец Даниил. – У тебя же, Кузьма, редкий слух. И на что ты его тратишь? Вспомни притчу о зарытом в землю таланте.

– Ты что, думаешь, я не помню! Я даже иногда эту притчу рассказываю.

– Кому?

– Ребятам.

– И что, понимают?

– Не все и не сразу.

– Вот мы взрослые, и то не сразу друг друга понимаем, – засмеялся отец Даниил. – Сейчас у нас получается разговор глухого со слепым. Вот что тебе скажу, Кузьма. Возвращайся. Я вижу, не все у тебя ладно.

– Знаешь, отче, мне одно время приходилось выступать в ресторанах. А рядом за столиками сидели девицы-танцовщицы и ждали, когда их снимут денежные клиенты. Я пел, они вальсировали.

– Есть одно церковное понятие – «плясания на позорищи», я имею в виду сцену. Это всегда считалось неприличным, и особенно, если в нем участвуют женщины, посколькувозбуждают у зрителей страсть и похоть. Ну, мне пора, – устало сказал отец Даниил. – Пожалей Полину Ивановну. У тебя на душе неладно, и у нее от этого в семье пошел разлад.

– Знаешь, отче, когда я прочел писание, то понял, я – пропащий человек! Мне так не жить, – уже другим, поникшим голосом ответил Кузьма Андреевич. И, помолчав немного, вдруг прочел: – И я не верил правде той, боясь обмана, к истине ревнуя. Представ пред Богом, все ж смогу промолвить только: аллилуйя!