Читать «Суббота навсегда» онлайн - страница 97

— А вот и наша потерпевшая, — сказал трактирщик фальшивым голосом — не от лукавства, а затем, что не умел выражать прилюдно отцовское чувство; когда криком кричал да рыком рычал, он был куда натуральней.

Констанция, которую мы уже видали по-всякому, даже красными лапками наружу, подошла к отцу — одета, причесана, скромна, прелестна, только чуть-чуть бледней обычного. Эта бледность не укрылась от знавших ее.

— А что делать, ваша милость, — со вздохом развел руками трактирщик, — когда каждую ночь концерты едва ли не до зари. Славят, понимаете, святую Констанцию под нашими окнами. Спать не дают. Да еще тут, понимаете, приключение.

— Не зря говорили у нас: нет в красоте счастья.

— Не так говорили. Похоже, а по-другому.

— Но смысл такой.

— Именно, что не такой, — вмешался отец. — «Не в красоте счастье» говорили в утешение тем, кому она не досталась, — и трактирщик, дококетничавшийся до обидного для себя, поспешно с ним согласился.

А Констанция стояла, скромно опустив глаза, будто бы ничего не слышала, хотя слух у нее был, как иголка, острый. Она, например, слышала, как один из дяденек-полицейских шепнул другому: «Бьюсь об заклад, она не его дочка». В душе Гуля Красные Башмачки и сама так считала. Точней говоря, фабула ее грез — если так можно выразиться — строилась как раз на этом: дочь знатного сеньора, может быть, даже графа или принца, выросла в бедной пастушеской хижине. Или в доме трактирщика, простого, бесхитростного… ну, бесхитростного — это, положим… этакого наивного хитрована. Но все равно человека доброго, который воспитал ее как родную дочь. Но вот открывается, что настоящий ее родитель — вовсе не тот, кого она называла отцом. Просто-напросто в младенчестве ее похитили разбойники… а почему нет? Таких случаев пропасть. Если взглянуть на нее, она же инфанта: белокожа, грациозна — и в то же время ни одного нескромного движения. А какая ножка — заглядение! При этом сколько благородства в осанке… Да нет, чего говорить, она еще не встречала девушку красивей себя. И полюбуйтесь, чем должна заниматься.

Она как раз убирала грязные тарелки, когда (обычная ее мечта) к дверям с грохотом подкатила карета с герцогской короной. И выходит из нее сеньор, тот самый… А надо сказать, лицо того сеньора она никогда не забудет. То было наяву. Он однажды стоял у них. Взгляд — святого Игнатия, лоб… у первой танцовщицы Испании такой подъем. Роста он небольшого, тонкий в талии, одна рука изувечена, должно быть, в бою. Посмотрел на нее — и говорит с поклоном: «Высокородная судомойка». Она отвернулась и поспешно прочла «Аве Марию»…

Чем еще хороша «Аве Мария», что под нее всегда можно глаза закрыть: Ave Maria, gracia plena… а сама представляешь себе: живет девушка в своей лачуге… в один прекрасный день… и все застывают в почтительном… она мелкими своими шажками (не как все эти Аргуэльо молотят) идет навстречу своей судьбе…