Читать «Суббота навсегда» онлайн - страница 89

Мария Антония Лостадос де Гарсиа-и-Бадахос, уже перенесенная к себе в опочивальню, перестала чихать в шестом часу вечера следующего дня. Ей было тридцать девять лет. До последней минуты она находилась в сознании: глаза, с которых спала вуаль, широко раскрывала каждому зревшему в ней «апчхи!» и жмурилась в момент выстрела. И покуда орудие заряжалось, вновь стояли во взоре страдание и ужас, бессчетно меняясь местами. Поднесен фитиль к стволу — лицо морщится, стягивается к переносице — залп! и опять несчастная заряжала полную грудь воздухом… Так в шторм суденышко заваливается носом в соленые брызги — и в следующее мгновение хвастливо задирает нос дескать, не утонуло. Ап-чхи. Вверх-вниз. Целые сутки. И тонет, конечно. И выходит, что последние слова, которые сеньора Лостадос произнесла в своей жизни, были: «Не пойман — не вор».

Похоронили ее в фамильном склепе, обладавшем чудесным свойством: в противоположность кладбищу Антигуа в Вальядолиде уберегать тела усопших от тления. Под крышками простых некрашеных гробов покоились многие из Лостадосов, сохраняя свой прижизненный облик почти что в неизменности. Бог весть, какие имелись тому причины, естественные или что-то другое за этим крылось, но здесь терял свою силу порядок вещей, при котором покинутое душою тело обращается в прах (так сплющивается сосуд, из которого выкачан воздух).

— Вы счастливец, сын мой. Зная, какой вы почтительный и любящий сын, Пресвятая Дева даровала вам в утешение созерцать достопочтенную сеньору вашу матушку и после того, как она покинула сей бренный мир. Пока вы будете смотреть на нее, она будет смотреть на вас с небес, и в ожидании грядущей встречи время пролетит для вас незаметно.

С этими словами слуга Божий взгромоздился на ослика. В отличие от мулов, к ослам в Испании отношение самое безжалостное. Однако лица духовного звания передвигаются исключительно на ослах, благодаря чему чувствуют себя приобщенными к Священной истории — столь велика в ней роль этого животного, вечно понукаемого, осыпаемого градом побоев, но упрямо стоящего на своем.

Ризничему, высоко подобравшему полы сутаны и так зашлепавшему по грязи навстречу его преподобию, было сказано, что смерть сеньоры Лостадос «в высокой степени удивительна». Тут любопытство ризничего перешло все границы.

— Так-таки умерла… ну кто б мог… молодая жен… а отчего, а?

Священнику и самому не терпелось поделиться впечатлениями от пребывания в замке Лостадос (а этот замок, благодаря хранившимся там нетленным мощам своих владельцев, надо сказать, окрестным жителям внушал трепет).

Когда святой отец закончил свой рассказ, ризничий казался разочарован.

— Ах, так вот оно что… ну, это бывает, это бывает… ptarmus — чихательная судорога. — Ризничий представлял собою тип всезнайки — из тех, что далеко не пойдут, потому что слишком много знают. Он затараторил, как затверженный урок: — Выражается приступами быстро следующих друг за другом чиханий. Больной чихает подряд сотни или даже тысячи раз, истощаясь этим до последней крайности. Бывает при катарах слизистой, при сенной лихорадке, без видимой причины — у субъектов нервных, истеричных, а также в связи с расстройством менструаций, с беременностью, геморроем, подагрой, бронхиальной астмой et cetera, et cetera. В отдельных случаях возможен летальный исход.