Читать «Живая память. Непридуманные истории, документальные свидетельства, рассказы очевидцев о Великой Отечественной» онлайн - страница 5
Юлия Борисовна Лемеш
Транспорт был в основном гужевой. Однако самым доступным был речной транспорт. По берегу реки Ижоры выстроили три кирпичных завода. Они долго существовали. На моей памяти многие наши мужики работали на Ижорских заводах. На работу ходили пешком; дорога была очень плохая, глинистая, шла по самому краю реки. Весной и осенью она всегда была грязной, летом – пыльной. Была и другая, верхняя, просёлочная дорога; но ходили по ней только рабочие. В то время шесть километров пешком до работы – это не круг, не то, что теперь: одна автобусная остановка считается «далеко».
Фамилий раньше не было, только клички, из которых потом и образовались фамилии. Я – Торопова Александра Васильевна. Мой двоюродный брат изучал архив и нашёл нашу фамилию в документах XIV в., а родной брат выяснил, что наш род поселился здесь ещё раньше. Ижорские фамилии: Шишкины, Правдины, Шаховы, Тороповы, Емельяновы, Малозёмовы. Раньше люди жили очень большими семьями, из-за этого в Ижоре много однофамильцев. У отца моего было 5 детей, я самая младшая, у деда – 6 детей. В старой Ижоре все были родственниками: кто Правдин, кто Малозёмов, кто Торопов: женились, замуж выходили – так все и роднились.
Прадед мой, Дмитрий Васильевич, имел суда. Однажды на Ладоге он попал в шторм, и на Кошкинском фарватере все суда утонули. Дмитрий Васильевич нанял работников, чтобы поднять суда, но всё ценное уже было поднято «пиратами». Вернулся прадед домой, поднялся на второй этаж, бросил шапку и говорит: «Всё, мы разорились. У нас ничего нет». Земля, на которой сейчас наш дом стоит, тогда пустовала (дом прадеда стоял чуть подальше, у мостика). Купил Дмитрий Васильевич эту землю и построил гостиницу. А наш дом был на горе.
В 1919 г. Ижора горела: сгорели 17 домов. Было это в Николу летнего, ветер дул такой сильный, что головёшки летали. Сгорел и наш дом, из вещей не удалось спасти ничего. После пожара наша семья ушла жить на каморы – это сараи с настилами внутри, на которых сушили кирпич. Лето прожили в сарае, а к концу осени построили конюшню и перебрались жить туда. Ижора вновь начала строиться. Строились так: сегодня все у Ивана, завтра – у Петра. Ижорцы были дружными, всё делали вместе, друг другу помогали. Уже через год, в 1920 г., на месте дедовой гостиницы построили дом, в котором я живу по сей день. Он был построен по проекту дяди Вани Шишкина, родного брата моей бабушки со стороны отца, Прасковьи Михайловны Шишкиной. Шишкины в Ижоре были уважаемы.
Бабушка с маминой стороны была Макарова, жила в Московской Славянке. А прабабушка была внебрачной дочерью князя Юсупова, и тот отдал её жить к попу. Батюшка научил прабабушку грамоте, и прабабушка прислуживала во дворце в Пушкине. За службу прабабушку удостоили пикейным покрывалом, и это покрывало до сих пор живо! Оно досталось бабушке, потом маме, потом мне. А теперь оно у дочки.
Ещё одна знаменитая ижорская фамилия – Кононовы. Их дом из красного кирпича сейчас совсем разрушен.
В советское время он переходил из рук в руки: сначала там были квартиры, потом – какая-то организация, лесопилка. Кононовы держали общественную баню в два этажа: наверху женское отделение, внизу – мужское. Баня стояла у самой воды, а вода тогда была чистая – ведь сбросов в Неву не было; мы всю жизнь пили невскую воду. Баня тоже не сохранилась – сейчас на её месте построена детская площадка.