Читать «Карибский брак» онлайн - страница 15

– Я обещала твоей бабушке, что отдам их своей дочери, – объяснила она. – Ты думаешь, что я плохая мать, но я, по крайней мере, держу свое слово.

Когда, посмотрев в зеркало в золотой раме, висевшее в коридоре, я увидела не только свои черные волосы и темные глаза, но и золотой блеск, то подумала, что, может быть, я воробей, превратившийся в лебедя.

Когда женщины из Общества милосердия и богоугодных дел приходили к маме пить чай, то всегда хвалили ее – и недаром. У нее был красивый дом, окрашенный в розовый, один из самых высоких оштукатуренных домов в городе; высокие стены окружали дворики и сады. Многие предметы мебели были заказаны во Франции отцом – он обожал красивые вещи. Гостей всегда угощали изысканными блюдами, приготовленными по новейшим французским рецептам: запеченной в тесте птицей, щавелевым супом. Адель подавала дамам чай с имбирем, способствующий пищеварению, булочки с повидлом и ломтики манго и при этом знала, что ей полагается держать рот на замке. Беседу обычно направляла в нужное русло мадам Галеви – как правило, это касалось плохого поведения чьих-нибудь детей или мужей, волочившихся за чужими женами. Подобные слабости и проступки сразу выплывали наружу и сурово осуждались.

Дамы нашей конгрегации могли показаться хрупкими и слишком утонченными, но для жизни на острове требовалось обладать силой. Эти женщины забирались на крышу перед штормом, чтобы проверить, плотно ли закрыты все ставни, умели готовить еду на открытом огне во дворе, резали кур и диких водяных птиц и были готовы сделать все необходимое, если и в этой стране проснется нетерпимость к нашему народу. Говорили, что мадам Галеви родила первого ребенка в одиночестве, пока ее муж был в плавании, и перерезала пуповину ножом для разделки мяса. Два ее сына умерли от желтой лихорадки, но дочь, уехавшая в Америку, вроде бы здравствовала и имела много поклонников. Моей матери повезло меньше. К тому времени, когда я достигла брачного возраста, было общеизвестно, что у меня скверный характер, что я самонадеянна и слишком разборчива, так что меня уже записали в старые девы. Хотя у меня были миндалевидные глаза и пышные блестящие волосы, которые переливались особенно ярко после того, как я ополаскивала их соком опунции, черты лица у меня были слишком заострены, и еще более острым был язык.