Читать «Морфология российской геополитики и динамика международных систем XVIII-XX веков» онлайн - страница 236

На эту картину мира Семенов-Тян-Шанский опирает свою типологию «могущественных территориальных владений». Наиболее оправданным является кольцеобразный тип владения, ставящий под политический контроль ту или иную важную «бухту» (Балтику, Средиземноморье, Карибский бассейн и т. п.), оформляющий ее мир как политическую целостность. Второй тип – трансконтинентальный, связующий моря («мировые бухты»), строитель такой империи может даже не быть «господином мира», но у него возрастают шансы защитить себя от гегемонии. Наконец, третий тип – с разбросанными по морям и океанам отдельными островами и точками материков, связанными регулярными морскими рейсами. Эта типология – важнейший вклад Семенова-Тян-Шанского в геополитику. Наблюдения над конкуренцией этих типов, над складывающейся в начале XX в. модой на империи трансконтинентального типа (английские планы: Каир-Калькутта и Каир-Кейптаун; Берлин-Багдад и т. п.), растущее осознание военного и вообще коммуникационного преимущества трансконтинентальной империи, опирающейся на железнодорожные связи, над «клочкообразными» морскими системами.

Отсюда и рекомендации для России. В отличие от европейских империй (Германской, Британской), пытающихся смешать разные типы (в основном «клочкообразный» и «от моря до моря»), Россия обречена, если хочет строить империю, делать ставку на трансконтинентальный тип. При этом для нее оказывается наиболее наглядной возможностью тип широтный – от «бухт» Атлантики к Тихому океану. Сложность, однако, в следующем. При осуществлении такого проекта бросается в глаза: «Ни разу в истории человечества не было такого длинного протяжения государственной территории и сплошного земледельческого пояса, как в России, и ни разу столь густое население не обитало в таких высоких широтах». Но следствием такого строения становится то, что по мере удаления от основной базы на западе страны территория освоения всё более суживается между холодными пространствами севера и югом, испытывающим сильное давление соседних народов, прежде всего Китая. Зрелище «сужающегося, зазубренного» и истончающегося меча – между тем, обрубка только одного конца вполне достаточно, чтобы уничтожить всю суть системы «от моря до моря»».

Главная беда – слабость, неразвитость сердцевины, неспособной оказать существенную поддержку восточному краю, «острию меча». Еще в «Городе и деревне в Европейской России» Семенов писал: «Территориальная протяженность, при малейших застоях культуры в центре колонизационной волны, есть злейший внутренний враг ее политической целости и соблазн для более культурных соседей» [там же, 210]. Теперь он пишет: «Единственным серьезным средством для успешной борьбы в условиях растянутой государственной территории является неотложное доведение географического центра такой территории по возможности до одинаковой или близкой степени густоты поселения и экономического развития с западным, коренным концом государства, до возможного выравнения».