Читать «Греческий зал» онлайн - страница 9
Елена Евгеньевна Щербакова
Чтоб имена там записать.
Чтоб слава предков в твоих мыслях
Вдруг стала огненной звездой.
Что сделал ты на поршне жизни,
Серебряной объяв дугой?
И змеи задушившим смогом
В кадильнице вдруг отойдут в венце.
Пахучий цвет дарован Богом,
Как слово клятвенно в кольце.
Картина ручкой
Дошедший до ручки поэт —
Ушедшая злоба в бумаге.
Как сад сиренью одет,
Картина в чернильной драке
Растерта шариком ручки.
Там бой иль ледовый бал.
Изласканный синей тучей
Прошел надувной карнавал.
Оставлен воздушный бой
Архангелом Михаилом.
Иисусом назвался герой,
Когда вражью рать разбил он.
Ромашки на цементе
Ромашек полный ты сосуд.
А я с цементом прочным.
Со мной тебя не оборвут.
Со мною ты отточие.
Вдвоем мы клумбы посреди
Прибрежного причала.
Бушует океан в груди.
Восход – любви начало.
В заре оранжевый цветок,
Как фильм на киноленте.
Теперь мы вместе: я и ты
Ромашки на цементе.
Литературная фреска
Вот взмах руки и мысли шорох
В бумагу бросили пейзаж.
Перо скрипит, трещит, как порох.
И драма – как судьбы пассаж
Сквозь жизнь проходит, словно леска.
Что в кресле вряд ли усидишь.
Искра литературной фрески,
Как иней, скроет сотни крыш
Домов, где теплый огонечек
Согреет мыслей письмена.
Мой стих – материи кусочек.
Не критикуй меня, Кузьма.
Раздумье о старом и молодом
Салфетка с розой на столе
Волнует слабый ум.
Как скачет стрелка по шкале
«Писатель-книги-бум».
Проблема осью, острием.
СИМ-СИМ, откройся вновь.
И чем мы, собственно, живем,
Какая в жилах кровь?
Симфония поет о том,
Кто стар и молодой.
Такой глобальный есть симптом.
СИМ-СИМ, скалу открой.
Как сообщающийся круг,
«Сосуд-омега-сердце».
Слова – что руку тянет друг.
Любовь – чтоб отогреться.
Старик об этом думал много,
Сковорода идей.
А молодой все у порога
С фламенко рифм наглей.
Варился в море ягод спелых.
Горяч. Неудержим.
Не забродить в оторопелых
Фантазий. Этот грим
Горячего варенья
Все ж смоет верный друг.
Ему напомнит без сомненья
Про сообщающийся круг.
О том болело тяжко сердце
В груди у старика.
Язык горел, как будто в перце.
Горчицей жизнь текла.
Хотел морщины он припрятать
Не на закладках книг,
Не розой, не салфеткой сгладить.
А бросить воска блик
Он на полотна прежде века,
Чтоб видеть, как с горы
Речь истекает человека.
Волнует всем умы.
Чтоб вымыть руки – там источник
Журчит словами капли.
Старик молился, как Заточник.
И как на пашне грабли,
Слова рыхлили волновым
В поземке корни Древа.
Казалось только молодым,
Что клад там или Дева,
Что даст начало Бытию.
Поэт изучит ямбы.
И скажет всем под Литию:
– Воздвигнут снова Дамбы.
И крикнет: – Этот водоток
Умоет глаза миру.
Вот это: Альфа – карта – Рок.
Салфетку брось в корзину.
Небесная жена
Эвон, она, смотри какая!
Послал я легкий экивок.
Не тронь ее. Она благая.
Ее отметить в праве Бог.
Стоит, не смей вооружиться
Против ее сокрытых чар.
И пыл заставил все кружиться
У ног ее разнесся в пар.
И стала облаком неплотным
Она, Небесная жена.
И шепот ангела дородный
Спускает вздохом сторона.
Благодать
И листья, совсем как ракушки,
Под инеем стали белы.
И сморщились, словно старушки,
Фундаментом в вечность легли.
И звякнула крышка бутылки:
