Читать «Как весть о том...» онлайн - страница 19

Инок

В сумерках по хляби шёл, по полю,Поднял взор – и не нашёл колодца.Вдруг припомнил: не за труд и волю —За смиренье благодать даётся.Вот, решил от братьев удалиться,Да воды, больные, захотели.Гнал себя: позволил простудиться,Проще быть внимательным – в метели.Стал. Молился молча, неторопко,Пред Всевышним наша доля – смердья.И сквозь вьюгу проступила тропка —Нет греха, что больше милосердья!Весь иззяб, ища лесную рамень,Отыскал застывшую колоду:Или думал, что во всём исправен? —Всё корил, зачерпывая воду.

«Если память лишь тлен, если жизнь лишь сон…»

Если память лишь тлен, если жизнь лишь сон -Что останется, что будет душу звать?Золотой Керулен, голубой Онон?Или Волга весной станет лёд ломать…Сказки таинств лесных, быль прямых степей —Что пригрезится, что будет душу греть?Вылетал богатур, мощный Челубей.Выезжал Пересвет – инок или кметь?Только ветры поют «степь да степь кругом».Новый век. Новый труд. Нужен вновь Святой,Чтоб единой судьбы не разъять огнём,Чтоб единой земли не разлить водой.

«С верой в землю жить… А вот без веры…»

С верой в землю жить… А вот без верыПроживи, не сникнув, не предав,Отметая прошлого химеры,Никому не делая вреда…Жаль, что не рождён для службы царской, —Веру в землю мог бы заслужить.Только мир – охвачен свистопляской,Чем в нём, кроме слова, дорожить?

И при слове «Россия»…

И при слове «Россия» – соборы и церкви, селенья, снега и снега,Красота неземная, молочные реки, кисельные их берега.И сосульки на Пасху – вкуснее на всём белом свете нигде не найти.И блаженство – у Бога за пазухой или в широкой Господней горсти.Это Русская Правда. Превыше законов и прав, справедливей свобод.Сердобольный – рубаху отдаст, даже если последняя, русский народ.Но… при слове «Россия» до костного зуда, до свиста в гульбе и бегахПогребают родимой державы обломки, зияют поля в овсюгах.

Владимир Набатов «Россия». Масло, холст, 50 х 35, 2001.

Алевтина Зиновьева «Навстречу свету». Акварель, бумага, 21 х 30, 2014.

Сошествие во ад

Рухнули времён пустые вежды.– Кто ты? Дух? Ты есть на самом деле?До твоей дотронуться одеждыДуши б тоже многие хотели!– Вы ж свободны, – улыбнулся кротко, —Видите, мой свет сродни прибою…И узрели: в млечных волнах – лодкаИ бесстрашный всех зовёт с собою.– Боже, как добраться? Всюду пламень,Всюду пропасть света между нами!– Слово тонет, если мёртвый камень,Искреннее – держит над волнами.Не страшитесь. Если слово ёкатьВдруг начнёт, вы тяжесть победите!Даже тот, с креста, в крови по локоть,А шагнул ко мне. И вы идите.

Реквием

Припомнят только близкие. И те,Припомнив, позабудут в суете,И строчки на желтеющем листеПовыцветут и сгинут в старом хламе.И будет жизнь чужая, как вода,Струиться и стремиться в никуда.Сердечные наступят холода,И станет неуютно даже в храме.И вот тогда… всех мёртвых и живыхПоднимут трубы – громче полевыхОрудий! Время, круче роковых-Сороковых, застигнет – как навеки.И ужасом повеет, и огнём —И души, будто свитки, будут в нёмКорёжиться. И рваный окоёмОкрасит кровью все моря и реки.Те времена, кто живы, проклянут.Всех распинавших – схватят и распнут.Лукавых – в три погибели согнут,А гордецов возвысят до прислуги.Богатых щедро наградят тряпьём,А властных станут прободать копьём,Насильников – закапывать живьём…И воплями наполнятся округи.