Читать «9-й вал» онлайн - страница 47

Нина Сергеевна Цуканова

Но не предали мы нашу Родину,

Та сама отказалась от нас.

Но не предали мы нашу Родину,

Та сама отказалась от нас.

– Ох, тоска-то какая, – простонал я, закатив глаза: – Это называется "повеселее"? Что ж у вас за песни-то такие?

– Это у нас не песни такие, это у нас жизнь такая, – усмехнулся Лекс.

(8 октября)

Я сегодня проснулся рано и прислушался: зловредный дед гремел чем-то за домом. Что ж, сегодня он не застанет меня врасплох…

Я попытался встать. Не все было так просто. Больше всего хотелось оставить эту безумную идею и лечь обратно. Но я пересилил это желание и по стеночке добрался до двери дома.

Нога болела адски. Зря я это затеял. Надо бы вернуться…

Я выглянул на крыльцо. Холодный сухой воздух обжег легкие и кожу. Нет, я не хочу…

Безумно хотелось вернуться в постель, но у колодца я увидел уже набранное ведро воды…

Ну уж нет! Не дождется!

Очередным испытанием стало крыльцо. Оказалось, что хромать по ступенькам очень неудобно… Пришлось лечь грудью на перила и потихонечку, бочком спуститься…

Было холодно. Ну о-очень хотелось вернуться в дом…

С горем пополам я доковылял до колодца. Попытался поднять ведро. М-да, хорошо, что оно уже налито. В своем теперешнем состоянии, вытащить его из колодца я бы не смог.

О, боги. Зачем я вообще вышел из дома?

Из воды на меня смотрело бледное исхудалое лицо с выделяющимися скулами. Хуже я выглядел только во времена изгнания…

Я зябко повел плечами, мужественно снял рубашку и рывком поднял и опрокинул на себя ведро. Дыхание перехватило; вода затекла в глаза, нос и рот. Тело жестко ожгло холодом, мне показалось, что у меня едва не остановилось сердце…

Когда я, отфыркавшись и отплевавшись (и, наконец, снова начав дышать), обернулся, старик стоял на углу дома и лучезарно улыбался:

– А у Юссариана и правда ребята не промах.

– А то, – буркнул я, натягивая рубашку.

Старик, удовлетворенно хмыкнув, загремел посудой на кухне.

… Меня тревожила одна мысль.

– Скажите, у вас есть зеркало?

– Что полюбоваться захотел? – ехидно спросил старик: – Вон там, на двери.

Масштаб трагедии я оценил, и оценивался он концом света. Два с половиной года тяжелой, изнурительной работы отправились псу под хвост.

Я закрыл глаза рукой и со стоном уткнулся лбом в стену.

Не мое это. Не мое…

Ну и пес с ним.

– Любуешься? – издевательски поинтересовался старик.

– Угу, – промычал я и, паясничая, встал в красивую позу.

– Великолепно! – усмехнулся дед.

– Два с половиной года качался! – гордо заявил я.

Старик фыркнул и закрыл рот рукой, сдерживая смех.

Я тоже нервно засмеялся, попытался остановиться, но от этого только слезы проступили.

– Ну что ты? Будет тебе! Не стоит! – издевательски сказал дед.

– Идите вы, – отмахнулся я и пошел переодеваться.

Самым главным для меня, в любом случае, было догнать отряд.

На сколько же я от них отстал? Наверное, они уже миновали Агъерри. Это полдороги до Монтелика. И сколько же еще мне нужно времени на восстановление? День? Два? Неделя?..

А ведь, если я не догоню их у Монтелика, то, куда они пойдут дальше, я не знаю…

(9 октября)

День прошел относительно спокойно. К вечеру мы достигли Агъерри.