Читать «Падение Иерусалима» онлайн - страница 48

   — Уверена, что нет, — улыбнулась Мириам. — Боюсь, он просто вытаращил бы глаза, увидев этот камень.

   — Возможно, и да — от зависти. Он сказал бы, что это творение одного из великих мастеров-греков, а не ныне живущего ваятеля.

   — Господин, — с укоризной сказал Итиэль, — не подтрунивайте над девушкой, которая делает, что может; вы её огорчаете — это нехорошо.

   — Друг Итиэль, — весь побагровев, ответил Марк, — неужели ты считаешь меня невоспитанным мужланом, который приходит в гости к ваятелю, чтобы посмеяться над его работой, кто бы он ни был. Я говорю, что думаю, ни больше ни меньше. Если бы показать этот бюст в Риме, друг Итиэль, а тебя поставить бы рядом, для сравнения, госпожа Мириам прославилась бы в течение недели. Да. — И он скользнул взглядом по различным статуэткам, уже обожжённым или ещё в сырой глине, изображающим верблюдов, других животных или птиц. — Да. И всё остальное так же превосходно, просто чудо.

Мириам, хотя и не могла сдержать довольства этой преувеличенной, как ей казалось, похвалой, залилась звонким смехом; ей громко вторили Итиэль и Нехушта.

Лицо ещё более разгневанного Марка стало бледным и строгим.

   — Сдаётся мне, — сурово произнёс он, — что это вы подтруниваете надо мной. Скажи мне, госпожа, что ты делаешь со всем этим? — И он показал на глиняные фигурки.

   — Я, господин? Продаю их, вернее, их продают мои дядюшки.

   — А вырученные деньги идут на помощь беднякам, — вмешался Итиэль.

   — И могу я спросить: по какой цене?

   — Иногда, — с гордостью ответил Итиэль, — проходящие мимо путники дают мне по серебряному шекелю. А за караван верблюдов с погонщиками-арабами я получил целых четыре шекеля, но моя племянница трудилась над этой вещью три месяца.

   — Шекель! Четыре шекеля! — воскликнул Марк тоном глубокого разочарования. — Да я закуплю их все до одной. Но нет, это был бы чистейший грабёж. А сколько может стоить этот бюст?

   — Он не предназначается для продажи, господин, — это дар моему дяде, вернее, моим дядюшкам, чтобы его выставили в зале собраний.

Марка осенила внезапная мысль.

   — Я здесь пробуду несколько недель, — сказал он. — Скажи, госпожа, если твой дядя Итиэль разрешит тебе изваять мой бюст такой же величины и такой же превосходный, сколько ты возьмёшь за свой труд?

   — Это стало бы вам дорого, — с улыбкой ответила Мириам. — Мрамор обходится недёшево, к тому же резцы быстро стачиваются. Это стало бы вам очень дорого, — повторила она, раздумывая, сколько может запросить на нужды благотворительности. — Это стало бы вам, — наконец решилась она назвать цифру, — в пятьдесят шекелей.

   — Я человек небогатый, — спокойно сказал Марк, — но я готов выложить двести шекелей.

   — Двести? — ахнула Мириам. — Это просто баснословная сумма. Я никогда не согласилась бы взять столько за кусок мрамора! Возьми я такие деньги, вы имели бы полное право говорить, что попали в лапы к разбойникам на берегу Иордана. Нет. Если дядюшки дадут позволение и у меня будет свободное время, я возьмусь сделать ваш бюст за пятьдесят, но я советую вам отказаться от этой затеи, ибо, чтобы получить бюст, в котором вы, чего доброго, себя не узнаете, вам придётся позировать много часов, а это занятие весьма и весьма утомительное.