Читать «Свиток проклятых» онлайн - страница 93

Женька узнала свой любимый вальс, и очень удивилась, почему не вспомнила его прежде. Она удивилась, как могла прежде обозвать эти чудесные звуки какофонией, эту прелестную чарующую мелодию. И с оркестром все было в порядке, никто там без штанов не висел, и вообще никто не висел, все чинно сидели на белых стульях, горел уютный огонь в очаге, и светились сквозь панорамное окно уличные фонари, и кто-то к ней шел, улыбаясь, среди добрых смеющихся гостей, это был…

Это был папа.

Нет. Это обман, ложный портал. Если я туда сверну, там будет пропасть с шипами внизу!

У Женьки пересохло в горле, язык стал шершавым, занял весь рот, мешая говорить, но говорить ведь ничего и не требовалось. Папа немножко поседел, совсем чуточку постарел, дня три не брился, но это ему только шло, он смотрелся просто потрясающе, в белом костюме, с ярким шарфом вокруг шеи, и с сияющей Наташей, повисшей на его левой руке. Наташа рядом с папой выглядела скромно и просто, в нежно-розовом платье, она смотрела на падчерицу виновато и искренне, как бы заранее извиняясь за розыгрыш, и за все причиненные неприятности. И Женечка ее успела простить, окончательно и навсегда, потому что разыграли ее действительно классно, и, конечно же, только Наташа с ее связями, смогла вытащить папу из тюрьмы. Захотелось сразу засмеяться вместе со всеми и заплкать, и всех простить, потому что папа уже тянул к ней руки, и шептал, ну что ты, малыш мой, все позади, никому не дам тебя обидеть, и Наташа примирительно тянула руки, в глазах ее стояли неподдельные слезы, и, конечно же Женечка обняла их обоих…

– Берегись, слева! – выдохнул Оракул.

Вожатую кто-то сильно толкнул в бок. Она не удержалась на скользком, неловко упала, по локоть погрузившись в зловонную ледяную грязь. Туда, где она только что стояла, с грохотом свалился открытый гроб. Доски треснули, звенья порвавшейся цепи со звоном разлетелись по полу.

– Отвернитесь! – властно прикрикнула Привратник. Василиск в ее рукаве грозно зашипел, превращая то, что собиралось выбраться из гроба, в груду щебенки.

Женьку били по ногам. Исчезли гости и накрытые столы. Исчезли дети и музыканты, фантастическая еда, камин и окно во всю стену. Выплыло из памяти слово «шабаш». Слово было дряхлое, непристойное, пахнущее потом, сырым пеплом, мочой и еще всякой дрянью. Исчез любимый папа, но зато Наташа…