Читать «Свиток проклятых» онлайн - страница 173

Впрочем, Оракул и не смелся. Он заявил, что это приказ Канцлера, и что простолюдины конечно могут себе позволить не владеть языком Новой империи, но Вожатой придется отыскать в памяти кусок… Хорошо, что кусок в памяти Оракул проделал, пока Женька спала. Теперь она могла изъясняться на главном языке Золотого Рога, но собеседника для нее не нашлось.

В караване северян называли склавенами, а еще были венеды, анты, были русы, но эти вовсе походили на норвежцев, или шведов, и болтали на языке, отдаленно похожем на немецкий. Больше всего потрясло Женьку то, что несчастные девчонки не слишком переживали о своей судьбе. То есть они печалились, некоторые по ночам плакали, но никто не пытался сбежать, и тем более – себя убить. Они даже ухитрялись перекрикиваться с парнями, которых везли или вели отдельно…

Нынче она проснулась с четким ощущением, что путь подходит к концу.

– Я с тобой, – где-то на грани внутреннего слуха раздался слабый голосок Оракула, он снова перешел на «ты». – Евгения, скоро ты не услышишь меня, а я потеряю твои замечательные глаза. Спасибо тебе, с твоими глазами так приятно смотреть на мир.

– Не за что, – Вожатая выплюнула песок, закашлялась.

Зверски хотелось пить. Казалось, солнце выжигает глаза даже сквозь закрытые веки. Она ощупала жесткую циновку, противный халат, щели в досках. Хорошо хоть, не заставили ехать верхом на скверно пахнущем верблюде. То есть вначале заставили, но Женьку от качки вырвало, потом случился натуральный тепловой удар. Очень вовремя мимо скакал на лошади один из старших надсмотрщиков. Он надавал Фатиме по голове, напомнил, что вот эта тощая, белобрысая – важная принцесса, купленная жуть за какие деньги, и что ее надо перевести в шарабан, или как у них это называется. Возможно, длинный фургон с плетеными бортами, обтянутый шкурами, назывался вовсе не шарабан, уже неважно. В передней части ехали, спали и кушали сами тетки-надсмотрщицы, а позади вповалку лежали и мучились от жары дорогие пленницы…

Раздались щелчки бича, заорал верблюд, за ним второй, третий.

– Ты под чужим небом, – далеко-далеко продолжал Оракул. – Я почти не вижу твоими глазами. Потерпи, осталось немного, ты схватишь его, и принесешь сюда.

Она задумалась. Удивительное дело, последние дни она засыпала, мучаясь воспоминаниями, а по утрам все забывала напрочь. Как будто мозг защищался от слишком сложных переживаний. Если ей говорили, она откладывала в памяти названия городов, которые на карте Земли давно обратились в пыль.