Читать «Край бесконечности (сборник)» онлайн - страница 6

Не знаю, сколько двоеходиков подаются в суши за год (грязючный или юповский), а уж графиков с их мотивами я не видала и подавно; мы здесь-у-нас живем повсюду, Статистика не по моей орбите, но я точно знаю одно: полдюжины двоеходиков ходатайствуют о переходе каждые восемь дец. Бывает, понимаете ли, всяко-разное.

В прежние дни, когда переметывалась я, никто не шел в суши, пока не припирало. Чаще всего ты или болел чем-то неизлечимым, или становился физически недееспособен до конца дней своих по двуногому стандарту, то есть на уровне моря на третьей планете. Временами инвалидность была социальной, а точнее, уголовной. В Исконном Поколении здесь-у-нас среди калек хватало каторжников, иным из которых оставалось всего ничего.

Если спросить суши, мы скажем, что ИП длилось шесть лет, но нам всем положено использовать грязючный календарь, даже когда мы говорим друг с другом (здесь-у-нас каждый приучается конвертировать время на лету), а по летоисчислению Грязюки это чуть больше семидесяти лет. Двуногие утверждают, что речь о трех поколениях, а не об одном. Мы с ними не спорим, потому что хрена они аргументируют. Что бы то ни было. Такими уж они сделаны. Двуногие строго бинарны, они только и могут, что выбирать из нуля и единицы, да и нет, правды и лжи.

Но после переметки это строго бинарное мышление исчезает первым, и быстро. Не знаю никого, кто по нему скучал бы: я – точно нет.

* * *

Короче, я иду проведать Рыбеху в одну из клиник на паутинных кольцах. Крыло закрыто для посторонних, внутрь пускают только тех, кто в Списке. Если вы еще не заколдобились, вот вам вросшая в пол двоеходица в мундире, единственное занятие которой – проверять Список. Думаю, а туда ли меня занесло-то, но тут двоеходица обнаруживает меня в Списке и разрешает проведать Ля-Соледад-и-Гвюдмюндсдоттир. Секунду я дотумкиваю, о чем она. И как наша Рыбеха-дуреха дошла до жизни такой? Иду через портал в шлюзостиле, а там меня поджидает другой двоеходик, типа сопровождение. В руках у него палки с липкими концами, чтобы нормально передвигаться, и орудует он ими ничего так, но я-то вижу, что парень-дурень совладал с этими палками совсем недавно. Он почти все время маневрирует так, чтобы стопа касалась пола, – чтобы казалось, будто он шагает.

Суши с моим стажем этих двоеходиков насквозь видят. Звучит жутко снисходительно, я не имела это в виду. В конце концов, я и сама когда-то ходила на своих двоих. Все мы начинали как бесперые двуногие: суши не рождаются. Но многие из нас считают, что родились быть суши, пусть это чувство не шибко коррелирует с двоеходиками, которые заправляют всем на свете. С реальностью-то не поспоришь.

Мы с пареньком-палколюбом проходим полный радиан и упираемся в другой шлюз.

– За ним, – бросает он. – Я заберу вас, когда будете готовы.

Спасибкаю и вплываю в портал, удивляясь, какой тусклой лампе пришло в голову приставить ко мне этого чувака; Тетя Шови называет таких дурней «добавкой к требованиям». Трубопроводы в туннеле запечатаны, ни в них, ни между ними не спрячешься. Я знаю, что Рыбеха адски богата и вынуждена нанимать людей, чтобы те тратили ее деньги, но, думаю, ей стоит чаще нанимать умников, понимающих разницу между тратой и растратой.