Читать «Железная команда» онлайн - страница 41

Но вместо этого слова с губ ее слетело невнятное бормотание. Она почувствовала, что язык во рту непослушно вздрагивает и дергается, словно чужой.

«Костя!» — сказала Марийка громче.

— Те-те!.. — удивилась она чужим, непонятным звукам, которые вылетели из ее рта.

«Мама!» — вскрикнула она.

А раздалось жалобное мычание. Так мычат маленькие телята, затерянные где-нибудь в лесу.

Онемела!..

Это открытие не привело ее в отчаяние. Оно скорее удивило и озадачило. После только что пережитого у нее не хватало сил в полной мере почувствовать новое горе.

Она сидела и молчала.

Из-за печи, озираясь на дверь, медленно вылез Костя. Он как будто еще сильнее похудел. В обвисших вырезах полинялой майки проступали ребра. Остроносое треугольное лицо было бесцветно и неподвижно, лишь в карих с рыжинкой глазах мерцало по горячему угольку.

Он хотел пройти, выглянуть в окошко, но, заметив окровавленную скамейку на середине избы, попятился. Лицо его передернулось и еще заметнее побледнело.

Марийка осторожно, как будто у нее могли подломиться ноги, спустилась на пол. Ей казалось, что все тело ее внутри и снаружи облито холодом, — липким знобящим холодом. Все-таки она пересилила слабость, охватившую ее при виде человеческой крови. Леденеющими руками переставила скамейку в темный угол, накрыла половиком.

Вытерла руки, прошла к окну.

Фашисты давно скрылись, улица была пустынна.

Костя глянул в окно через Марийкино плечо.

— Увели дедушку! — сказал он растерянным шепотом. — Неужели застрелят?

«Молчи, — хотела сказать Марийка. — Одевайся…»

Она не раскрыла рта, но Костя почему-то понял, что она хотела ему сказать, и начал поспешно натягивать на себя полосатый вязаный свитерок.

…Они не видели солнца, не замечали широкого голубого разлива реки, не слышали озорной переклички скворцов у старых пошатнувшихся скворешен на березке. Они замечали только фашистов, когда те появлялись на улице.

Тело умершего партизана гитлеровцы повесили возле здания сельпо на суку придорожной липы — для устрашения, хотя в деревне и устрашать было уже некого.

Деда Антона куда-то увезли на грузовике. Про старика рассказал Петька, Марийкин сверстник, опухший, болезненного вида парнишка с обгорелыми бровями и ресницами. Петька заметил из окна своего дома, как деда Антона и еще одного дряхлого колхозника полицаи заталкивали в крытый грузовик.

— В Хмелевку повезли, — сказал Петька. — В Хмелевке штаб. Туда всех угоняют.

То, что дедушку повезли не одного, почему-то немного успокоило ребят. Но зачем он гитлеровцам?

— Что же нам делать?.. Что делать? — кусая нижнюю губу, бормотал Костя.

Марийка знала, ЧТО ДЕЛАТЬ. Она знала это с той самой минуты, как фашисты покинули их избу и у нее прояснилось сознание.

— Пошли в Хмелевку, — предложил Костя, — надо узнать, что с дедушкой…

Марийка медленно покачала головой.

— Трусишь? — прищурился мальчик.

Нет, она не трусила. Просто идти в Хмелевку было бесполезно: помочь деду Антону они не могли.

Костя, наконец, обратил внимание на странное, каменно-спокойное выражение лица Марийки. Он принял это за признак равнодушия к судьбе деда Антона и обиделся.