Читать «Свои и чужие (сборник)» онлайн - страница 192

Мария кивнула и обняла Веруню. Они стояли так долго, и Мария гладила седые и легкие Верунины волосы.

«Как все просто в жизни! – подумала Мария. – И как легко все усложнить! Никто не накажет человека больше, чем он сам! Никто не вынесет приговора суровей, чем приговор, вынесенный самому себе! – Она приобняла Веруню за плечи. – Совсем старенькая. И слабенькая такая! Казалось, что слабенькая. А на деле… На деле мы все сильные, не собьешь! А та, фронтовая… Тоже не из слабаков. Никому не дается больше, чем может вынести!»

Веруня крепко держала Марию за руку и говорила, конечно, о муже.

Через полтора года после своего возвращения Мария заметила перемены в дочери. Среди ночи Люська стояла на кухне перед открытым холодильником и снова поедала из трехлитровой банки соленые помидоры. Рассол лился по подбородку, стекая на ночную рубашку.

Мария опустилась на стул и уставилась на дочь.

Люська счастливо засмеялась, утирая мокрый подбородок рукой.

Мария, тяжело вздохнув, поднялась со стула и пошла к себе. Что делаешь, господи! Что творишь, Люська!

Люська догнала ее, повисла на шее и горячо зашептала ей в ухо:

– Хорошо, если девка! Да, мам? Танькины шмотки сгодятся! А вот если пацан…

Мария обернулась к ней и, вздыхая, сказала:

– Ну а если пацан… Так тоже не пропадем. Ведь не пропали же! Да и лучше, если пацан. С мальчишками как-то проще, ей-богу! А с нами, с бабами… Мука одна!

«Лучше пацан, – повторила она, тяжело ворочаясь в кровати и громко вздыхая, – нет, правда, лучше – пацан!»

И еще ей подумалось: «Женщины… они несли себя на заклание… Кто из них стал счастливой? Веруня? Она, Мария? Глупая Люська? Лиза, походно-полевая жена доктора? Все они были счастливы и несчастны… Потому что любили… Потому что имели на это право. В жгучем, обжигающем, вязком киселе любви, в горячем, бурлящем котле – барахтались, изворачивались, карабкались, бултыхались, тонули… Только б не захлебнуться! Беспомощные, отчаянные и отчаявшиеся. Сильные, стойкие – почти как оловянные солдатики на одной ноге. Великая терпимица Веруня. Бесстрашная Лиза, бегущая вслед без оглядки за своим единственным и любимым. Мария, безропотно несущая всю свою жизнь бессловесную любовь и вину?»

Теперь туда, в этот котел, стремительно летела ее дочь, Люська. Без страха, без чувства опасности, очертя голову… Дурную свою башку. И имела на это право!

Все имеют на это право. На любовь. И никто не может его отнять…

Прощай навсегда!

Синдеев появился на хуторе поздней осенью – в это время к ним часто забредали случайные заплутавшие охотники. Он стоял на пороге огромный, как гора, в штормовке и кирзачах невиданного размера. Глаз его почти не было видно из-за густых кустистых бровей и лохматой, нечесаной бороды, закрывавшей почти все лицо. Десятилетний Колька и шестилетняя Любка лежали на печке, свесив из любопытства головы вниз. Незваный гость положил на скамью подбитого серого зайца с запекшимся кровавым боком и серую крякву, мелкую и тощую. Он снял штормовку и, не снимая сапог, молча сел за стол.