Читать «Движущие силы и сущность Великой российской революции» онлайн - страница 23
Владимир П. Идзинский
П.Я. Чаадаев также осознал последствия заимствования европейской культуры: «У нас нет развития собственного, самобытного, совершенствования логического: старые идеи уничтожаются новыми, потому что последние не истекают из первых, а западают к нам Бог знает откуда; наши умы не бороздятся неизгладимыми следами последовательного движения идей, которые составляют их силу, потому что мы заимствуем идеи уже развитые. Мы растем, но не зреем, идем вперед, но по какому-то косвенному направлению, не ведущему к цели. Мы подобны детям, которых не заставляли рассуждать: возмужав, они не имеют ничего собственного… Это естественный результат культуры всецело основанной на заимствовании и подражании».[17] Но, что значит заимствовать чужую культуру? Не некоторые научные и технические идеи, не какие-то отдельные манеры или детали костюма – а культуру в целом! Не значит ли это, что перенявшие чужую культуру люди стали как бы иностранцами в своей стране? Между этим европеизированным меньшинством – «иностранцами в своей стране» и большинством населения страны возникла вековая пропасть.
Обострение конфликта культур
Во второй половине девятнадцатого века противоречия между двумя «сожительствующими» в одной стране культурами (русско-московской и русско-европейской) значительно обостряются. Крымская война (1853–1856 гг.) вскрыла техническую отсталость русской армии и флота. Геополитические интересы и обострение конкуренции между европейскими странами требовали быстрого технического перевооружения. Европеизированной России нужен был быстрый скачок, и правительство стимулирует ускоренный рост промышленности. Это, в свою очередь, требовало перехода к более эффективному свободному наемному труду и достаточного количества работников более высокой культуры. После долгих колебаний царское правительство вынуждено было приступить к буржуазным реформам и поощрению развития капиталистических отношений. Таким образом, Россия только во второй половине девятнадцатого века (при Александре II), с многовековым опозданием по сравнению с западноевропейскими странами, начала переход от патриархальной системы хозяйствования к начальным формам капитализма.
Однако, менялась не вся Россия, а только незначительная ее часть. Вековые традиции и устои сохранявшиеся с времен московского царства и вся патриархальная культура восставали против ценностей наступавшей западноевропейской цивилизации: это не давало стране двигаться вперед быстрыми темпами. Наибольшее сопротивление буржуазные реформы встречали в аграрном секторе. Здесь сплелись в тугой узел многие застарелые и самые сложные проблемы. Прежде всего – это крепостное право и общинное землепользование. В западноевропейских странах освобождение крестьян проходило естественным путем и заняло достаточно длительное время. В России же, как было указано выше, реформы диктовались не столько внутриэкономическими потребностями, зрелостью и готовностью всего общества, сколько внешнеполитическими задачами, этическими и психологическими установками господствующего европеизированного меньшинства. Поэтому реформы приходилось проводить в сжатые сроки административными, насильственными методами.