Читать «Русский экстрим. Саркастические заметки об особенностях национального возвращения и выживания» онлайн - страница 132

– А вымя-то какое роскошное, посмотри! Чистый пятый номер! Царское вымя! Что твоя Мерилин Монро! – продолжал, тая, как плавленый сырок, мой товарищ. – Однажды целовался с женой и поймал себя на мысли о том, что у нее язык, как у коровы: шершавый. Я даже жену теперь иногда, в приступах нежности, «моей коровкой» называю. Ленка, конечно, сперва обижалась, обзывала меня в отместку «зоофитом». А теперь ничего – пообвыклась… Нам с женой фермерское дело больно уж за последние месяцы по душе пришлось. Только имя буренке я решил изменить: Милка – это воинствующе банально. Да и на марку швейцарского молочного шоколада с коровой мертвецки лилового цвета на обертке похоже. Не корова, а магазин «Метро».

– А ты назови ее на французский манер: Вашкири, – предложил я. – Что означает: корова, которая смеется. Весело-сердито!

– Как французский плавленый сырок? – сообразил мой приятель, не раз отдыхавший с женой на Лазурном берегу и в Куршевеле. – Нет, такого гламура нашим азиатам и в жизнь не понять. – Виктор озабоченно потер подбородок: – Тут на днях был на рынке, а там гаврила выставил на прилавок молочные продукты. На одном из сыров написано: «Лаваш Кире». Ну что тут скажешь! Монгол шудан сплошной!.. К тому же «Вашкири» не пойдет из-за того, что корова все-таки не нормандской породы, а датской. Тип, так сказать, нордический… Лучше пусть будет Валькой, уменьшительное от Валькирии. Не правда ли, красиво?

– Правда, – согласился я. – И, самое главное, символично…

Года через полтора после этого разговора мы с Виктором опять столкнулись на очередном светском рауте.

– Ну, как твои рогатые подружки? – игриво начал я.

Однако Виктор был серьезен как никогда:

– С Валькой все в порядке. А вот с Леркой есть отдельные проблемы.

– С какой Леркой? – не понял я.

– Так у нас телочка родилась, – расплылся в отеческой улыбке товарищ-банкир. – Я назвал ее Валерией… Только не думай, будто это из-за любви к певице. Нет – в честь начальника отдела кадров нашего банка. Попросту: Леркой.

– М-м-м!… – растерялся я, совсем не готовый к развернутой беседе на животноводческие темы. И глуповато-опрометчиво добавил: – Ну, и как?

– С рогами я, старичок, понимаешь, опоздал, – грустно сказал Витя, на всякий случай крепко схватив меня за лацкан пиджака. – Рожки, видишь ли, пошли, а я к этому оказался не готовым.

– В каком смысле? – опешил я. Попытался запоздало ретироваться, но это оказалось делом напрасным. Виктор крепко держал меня на приколе: я крутился с грацией бабочки, пришпиленной к картонке булавкой, но без малейшей надежды на успех.

– Во всех смыслах, – скорбно признался финансовый селекционер. – Один пупырь обещал мне специальную мазь от рогов достать. Израильскую… Втираешь ее в лоб семь дней подряд, и рога вообще расти отказываются. Даже бугорков не остается!