Вновь пахнуло речною прохладой И над светлым июльским лугом строки проволоки извитой Распахнулись светлые ивы Ну а ты лежишь от небес отвернувшись Нет ни облака над темной спиной Где в песок вонзилась сгоревшая спичка Перечислить взглядом песчинки Не блеснет ли в расколе кремня огонь И в огне повторенье имени Но смирись, повторенье твое вновь утешает река.
* * *
Тогда в провинциальном театре давали «Риголетто»в антракте на улицу мы вышли покуритьв восточном воздухеТам за каменными стенами театраШла опера, а здесь в тени деревьевшла жизнь вечерняя оперативнаяМы думали, укрывшись за звездочкою краснойсигареты,что в театре роскошном и несколько аляповатомпохожим наздешний подземный метрополитенидет своя поставленнаястоль концентрированная жизньчто здесь вне стенвсе ей завидуют, хотя и не подозревают,что происходит там,и что вообще там происходит что-тов этом темном домеоткуда не выходит ни одного неоплаченного звука,за исключеньем отраженных звуков, из которых и таквечерний воздух состоит —шуршание листвы, неясный щебет, арыкапоступь еле слышнаятам в окружении платанов пятнистых —в огромном доме, похожем чем-то на метроно куда не входят поездани колесницы с возницами ночными с окрыленнымиплащамилишь может тихо танк войтиесли почует будущее ноздрями,да тихая когортас темным изменившимся лицом комсомольцев-мусульмантуда в театрили из театра в жизньпрямо на политическую сценузабыв про каменные стены и про то, что здесьночной фонтан умолккогда солист из зала в распахнутой рубашкепервым подыметсяи крикнет «Браво».
САД КОНФУЦИЯ
На этом острове,И в этом городеЕсть храм, что мысленно перенесен с материкаВорота в нем открытыИ над стеною южнойНад парными драконамиВзлетает неподвижно реактивный самолетЕсть двери в нем из сада в садВерней, проемыИ также выходы во внешнее пространствоТам под деревьями бетонные скамьиИ рядом, всего лишь через несколько ступенейДвор, где сидят соседи за столомДве-три машины под узловатыми деревьямиИ дальше ничем не ограждаемые проходы в городГде красные огоньки у светофоров и мотоцикловРанние сумерки и этот садИ улица, напоминающая чем-то Москву 50-хПроемами между домамиТакая же, точнее, та же вечерняя грязь нежнаяИ сжимающая тающая легкость темнотыВечерний сад с проемами дверейТам двери не изъяты —Они воздушны изначальноИ если кто-то сможет задержаться в них – он станетвоздух.
* * *
Одна балканская странаСмутно неприкаянно роднаяШла неравномерным шагом и невся была виднаиз этого окнадлинного как корабльдребезжащего трамваяТы был ты не был здесь не каждыми медленно раздельно под уклонмашины обтекаемые внизу спотыкаясь и ковыляяи этот город и медленный вагони люди невдалеке заглядываяшли тебя то обгоняя то отставаяДоисторический платанраскинулся над нашей встречейиль это быллопух или табак Балкансошедший листот моря нашей речиОна плыла былаты ради этого вечера сюдадостигнул долетел добралсяа где-то там на Цареградское шоссевыходит стройный куст-ребеноктак тело вечера теплое бесшумно шловперед или назад толкалои повторяемое солнце сентябряиз поперечных улиц ослеплялоне полночь за полночьпрошлано солнце эллипсисом былосвоим зияниемнас подхватило по пути и похвалилоВсе это было или нети может быть что так трижды былов будущемвечер и земля простаятрамвай бесконечный и людей огниих взоры заглядывая шли в окнето обгоняя то отставая
