Читать «Аппендикс» онлайн - страница 6

Эта личка, вышедшая прогуляться во вселенную, чтобы все знали, что все идет по-человечески и даже на зависть, сделавшись достоянием общества, становится безличной, сливается с пестротой миллиардов других изображений и описаний. Спрессованные галереи спонтанных автопортретов под углом треугольного взгляда, с точки зрения совокупности оказываются неожиданно для их авторов новым витком отказа от личности. Бесплотное совокупление интеллектов и амбиций еще до физической смерти и попадания в иные миры. Жизнь. Ее следы. Жизнь как ремесло. Даже в почве виртуального «ничто» кто-то их оставляет глубже, а кто-то скользит незамеченным. И все же, продолжая быть мясным человечком с веточками гнильцы, через коллективное любой из нас может стать вездесущим, разрастись до космических размеров, и тогда, спрашивается, к чему оставлять насиженное? Заросли бледно-розовой мальвы на даче, статус, стульчак, помнящий тепло твоих ляжек, плюшевые тапки, купленные однажды членом семьи, заскорузлую, замыленную, милую домашность, запах (ну и что, что немецкого?) порошка – «просто и чисто». Почему бы не приютиться наконец у руля благосостоятельности, зачем усложнять? Упростить бы все как раз таки. А щи? Этот кислый запах сметаны, разносящийся по комнатам и застревающий навсегда в щелях мебели? Или мифические кулебяка да каравай, язык, балык, кадык, по которому многозначительно щелкают? Нематериальные медали, награды, взаимопонимание, намеки, поддержка, подножка. Да-да, ведь даже ее обычно подставляют ближнему, даже – ближайшему. Куда это все? С собой ведь не возьмешь, не провезешь через таможню инакости, – ведь даже в виртуальности стоят своеобразные кордоны. И чего ради? Что за подрывной космополитизм? Ведь там, в другом мире, все соберется и потечет точно так же, только с большими усилиями и без этих родных, понятных вещей. Там, в том новом, приукрашенном фантазией мире живут такие же существа, пусть в немного других тапках, но с той же доморощенной иерархией, это правила жизни, и не принимают их лишь повредившиеся в уме. Разница только в том, что, оказавшись по ту сторону, ты будешь лишен своего распаханного многолетним трудом, однажды застолбленного места. С тебя будут вычтены элементарное тепло и человечность, а если с тобой что случится, а ведь со всяким может и даже должно, то и стакан воды, и т. д. Придется бороться за какое-нибудь еле теплое вместилище или утираться подстилкой у чьих-либо ног, крючиться под тяжелым портфелем хозяина, стирая зубы поноской. А что касается заграничных моющих средств, так они уже везде одинаковые, ото всех потом одинаково чешешься, и если даже ты патриот, совсем необязательно мыться отечественными Цветами любви. В принципе, на своей территории можно поедать хоть змеиное мясо и рыбу фугу или уплетать дрыгающиеся щупальца живых осьминогов, все равно у них будет тот же уравновешенный и хорошо знакомый вкус национального домашнего блюда. Да если приглядеться, весь мир уже давно причесан под одну гребенку, и если уж так неловко вышло, что пришлось расстаться с родимым, можно клонировать свой дом хоть в пустыне и жить как раньше, по тем же законам метрополии.