Читать «Ферзь – одинокая фигура» онлайн - страница 116

В таком режиме проходит около года.

Марина не была полноценным шизофреником, всего лишь «пограничником». Взаперти поняла свое заблуждение. Она не слышала голосов в голове, не видела галлюцинаций, с нею не связывались инопланетяне и не диктовали приказы с помощью вживленного чипа. Марина видела лишь серые стены комнаты, слышала лишь вопросы инструкторов… и тишину двадцать три часа в сутки. Она не умела контролировать эмоции, хотя прежде и строила иллюзии на этот счет. Все, что умела в силу особенностей психики, – отстраниться от чувств, взглянуть на них со стороны и при необходимости погасить. О, нет, здесь такой необходимости не было!

Нервная система изнывала от голода и требовала стимулов. Страстно, до исступления жаждала эмоций. Любых, пусть самых тяжелых, но переживаний. Чего угодно, чтобы заполнить пустоту! Марина понимала, почему заключенные в зонах безжалостно калечат друг друга, уродуют свои тела наколками, пьют чифир – по крепости как чистый кофеин. Все это – концентраты эмоций. Жестокость, страх, уродство, боль, возбуждение – любое переживание, лишь бы сильное. Зона в этом смысле куда мягче центра пситехнической подготовки: она создает эмоции, пускай и негативные. Марина была лишена этой роскоши. Ни чифира, ни наколок, ни ментов, чтобы ненавидеть, ни пахана, чтобы бояться, ни шестерок, кого презирать. Совершенно нейтральная среда. Нет даже острого чувства одиночества: оно разбивается о телефонные звонки. Четырежды в день звонит телефон, четыре разных человека ровными, мягкими голосами спрашивают: «Как проходит твой день?.. Что ты чувствуешь?.. О чем думаешь?» Прозвучи хоть доля насмешки, Марина взорвалась бы гневом: «Как проходит мой день, сука?! Да так же, как прошлые сто! Приди, урод, сам посмотри!» Будь хоть капля холода, Марина выплеснулась бы в тоске одиночества и жалости к себе, голосила бы в трубку, как на похоронах. Но инструктора – опытные черти, от слона и выше. Ни одной лишней ноты. Ровная, спокойная, внимательная, абсолютно нейтральная забота.

Она перебирала разные способы вызвать у себя чувства. На первый месяц хватило воспоминаний: близкие люди, яркие события, любимые книги, кусочки песен… Потом истерлось от частого использования, потускнело, лишилось остроты. Все воспоминания остались в прошлой жизни, отгороженные серой стеной. Сказывались звонки инструкторов – выдергивали из фантазий в реальность, пришпиливали к ней.

А в реальности была только Марина, отраженная в зеркальной стене. Она корчила себе рожи, плясала, одевалась по-дурацки, лохматила волосы… Всего хватило буквально на пару дней. Насмешка над собою как и стыд от своей глупости были совсем не живучи.

«Интересно, наблюдают ли за мною?..» – думала Марина. Если нет, можно искусать себя и насладиться болью, и надеяться, что шрамы сойдут до конца срока. Надежда – прекрасная эмоция!.. Но это опасная игра. При первом же звонке инструктор наверняка почувствует перемену ее состояния и поймет, что она нарушила запрет. А если наблюдают, тогда… Найти видеокамеру, прямо перед объективом раздеться и заняться мастурбацией. Роскошный букет эмоций! Тут и стыд, и похоть, и страх, и дерзость!.. Это стоило двух суток методичных кропотливых поисков камеры. Марина так и не нашла объектив, но дело было не только в этом. Она попыталась ласкать себя перед зеркалом – ничего не вышло. Тупое войлочное бесчувствие. Серые стены комнаты поглощали любой намек на удовольствие. Марина смотрела в стекло и видела голую некрасивую склонную к полноте девицу: ни капли не сексуальную, но и недостаточно уродливую для отвращения. Эмоциональная нейтраль…