Читать «Махно. II том» онлайн - страница 118

– Бери всё, что нужно, и не медли.

– Слушаюсь и повинуюсь, душа моя.

В шатёр вошёл премьер-майор Кутузов.

– Разрешите, Александр Васильевич?

– Михаил, дорогой. Заходи. Какие новости? – Суворов привстал, подавая руку своему любимцу.

– Я письмо получил от родственника. Смутно в державе. Пока мы воевали там, на севере Европы, и здесь по России, оказывается, бунты прокатились. То в одной губернии, то в другой. Уже после армянского купца Асланбекова, и беглого рекрута Ивашки Евдокимова был Гаврила Кремнёв. Потом объявился Чернышёв Пётр, который осмелился назваться Петром Фёдоровичем.

– Да слыхал я краем уха, но как-то не придавал все тому значения. Наше дело война. А бунты это по части царского двора. Там граф Панин – мастер подковёрных сражений.

– А про Федота Богомолова слыхали?

– И про этого холопа было известие. Я помню даже один оренбургский тыловой капитан Николай Кретов тоже было заблажил.

– Но последнюю новость вы наверняка не слыхали. Известие пришло зело престранное.

– Свежее? Не запоздалое? По этому году? – переспросил Александр Васильевич.

– Да. Один донец смутил целую ватагу. Стали шалить, прикрываясь именем Петра Фёдоровича. Их изловили. Как водится, учинили допрос. И на допросе этот главарь возьми да помри.

– Помёр, стало быть. Ну что ж, помёр, так помёр. Зарыли?

– Закопали.

– Что-то ты сегодня какой-то не такой. Смотришь как-то зычно? Или спал плохо? Ну, закопали и закопали. Нам-то что?

– М-да… Закопали… Как здесь в Малороссии говорят: поховали. А прошла неделя или другая после этой хованщины, и он вновь объявился. То ли воскрес, то ли… Непонятно. Как в сказке.

– Да, нешто такое возможно, Михаил? Может, не зарыли, как следует?

– Ну, как… Если уже хованщина произошла фактом. То… Непонятно. Но самое гнусное в другом…

– В чём?

– Да имя этого воскресшего известно в казаках.

– Ну, слава Богу, что он не войсковой.

– Александр Васильевич, а вы часом не помните имя того подхорунжего или вахмистра из Кенигсберга? Помните в дни перемирия. В еврейском гаштете.

– А тот балагур? Дак, это… тьфу ты, подзабыл… Еремей, кажись?

– Не Емельян?

– А может и Емельян. Да, да, да… Пожалуй, Емельян. Стрельцов, кажись. Нет. Постой. Страшнов!

– Пугачёв.

– Точно. Молодец, Михаил. Да, да вспомнил, точно! Емельян Пугачёв! На царя был похож лицом. Ёристый такой, вахмистр с немецкой гармошкой. Давно не видел его. Командир-то их здесь. Этот… Илья Фёдорович Денисов.

– Да, верно, он и служил у него. У этого самого казачьего атамана Денисова Ильи Фёдоровича. Под Бендерами тот Емельян отличился. Был ранен. Контужен. Получил хорунжего. Его отпустили домой подлечиться.

– Так, что? Помер?

– Да, нет. Вот он-то и есть тот самый битый и воскресший.

– Да ты что? Вот те на! Ничего себе! Вот это фантазия! И кто принёс тебе сию новость? Верный человек?

– Да вернее быть не может. Один из моих офицеров получил из Оренбурга известие. Город осаждён отрядом под командованием забитого и воскресшего Емельяна Пугачёва. Сподвижники называют его государем Петром Фёдоровичем.

– Прескверная новость. Ты давно ходишь в премьер-майорах?