Читать «Тихие выселки» онлайн - страница 76

Нынче никто не шел и не ехал по западающему проселку. И снова у Ивана Ильича закралось сомнение, да существует ли деревенька?

Но она существовала, и товарищ детства нашелся, он брел с двухметровкой. То был бригадир Теляков, длинный, худой, с впалыми щеками — страдал язвой желудка. Не сразу они узнали друг дружку.

— Знать, наша старость близка, коли приехал, — сказал Теляков, когда они курили на межнике. — Пришел поглядеть, а глядеть нечего, просторно стало.

Впереди виднелась выщербленная деревенька, кричи от дома шабра — не докричишься. Неподалеку от нее островком зеленело кладбище. Из-под берез и седых ив глядели серые кресты да башенки с пятиконечными звездами. Там лежали мать и отец Алтынова, его близкие.

Скоро останется от деревеньки вот только этот зеленый островок с забытыми могилами.

— Ты, Михаил, деревеньку жалеешь? — спросил Алтынов.

— Чего ее жалеть, так и должно быть, — с равнодушной обреченностью сказал Теляков, — раз нет производства, населению нечем жить.

— Какое тебе производство? Колхоз-то остался.

Теляков сдвинул тощие плечи.

— Центральная усадьба в Апраксине. Фермы у нас нет. Пашут и сеют машинами, убирают тоже. Все без нас. Сколько дней в году мы нужны с вилами да лопатами?

— На центральную усадьбу переселялись бы.

— К чему? Что я, тракторист, шофер, ветфельдшер? Там требуются механизаторы, доярки, специалисты. Живем, пока живется, остались те, кто на кладбище смотрит.

Одну ночь ночевал Алтынов в родной деревеньке. Утром Теляков на лошади собирался в Дуденки за цементом, хотя деревеньке подписал приговор, но задумал вылить цементные стены погреба. От Дуденок до Конева ехать дальше, чем вчерашним путем, но Алтынову мечталось глянуть на жизнь лесной стороны. Гужевая дорога до Дуденок помнилась хорошо, после войны на ней находился участок леспромхоза. Сам Алтынов не одну зиму сидел на кордоне как представитель коневского райкома на лесоразработках. Тогда по зимам мобилизовывали людей и лошадей на заготовку и вывозку древесины. Но прошло время, и механизация все изменила. Больше по зимам не тревожили колхозы, отпала нужда и в тех, кто свил гнездо по соседству с участком, а как вокруг кордона лес весь выбрали, то и бараки рухнули, куда-то подевались частные просторные дома. Умер лесной поселок. Теляков ткнул в его сторону:

— Все побросали, а вроде привольная житуха была: из-за дров не бедствуй, картошка своя, овощ, в лесу ягоды, грибы, орехи. Ешь — не хочу. Но не стало производства — нажитку грош цена.

До самого Конева мучило Алтынова слово «производство».

В Коневе на автостанции нос в нос столкнулся с Прасковьей Антоновой. Пламенем горел на ней полушалок, густым румянцем полыхало лицо, помолодела баба — глаз не отвести. Алтынов поздоровался за руку. Рад был знакомому человеку. А она бесцеремонно осмотрела его с головы до ног, сказала: