Читать «Белорусы: нация Пограничья» онлайн - страница 137

— У вёску заехалі сем савецкіх танкаў. Застрэлілі польскага афіцэра. Як пазналі, што афіцэр? У яго рукі былі белыя, без мазалёў. Прыйшлі нелюдзі (житель д. Радзивилки, 1929 г.р., АС.2002).

Многие респонденты довольно спокойно говорили о советских репрессиях 1939-1941 гг. Возникало чувство, что после ужасов немецкой оккупации советские репрессии уже не казались чем-то очень страшным:

— Першыя Саветы раскулачылі Макара, які меў 12 кароў. Але таксама раскулачылі i Вайцахоўскага, які ні храна не меў (жительница д. Радзивилки, 1936 г.р., АС.2002);

— Саветы тут нічога не рабілі. Толькі солтысоў пазабіралі i пасадзілі. Гэта быў 1940 г. 3 нашай вёскі Саветы не вывозілі. У нас немцы вывозілі. Немцы былі горшыя i страшнейшыя за Саветаў. Рускіх мы так не баяліся. Немцы строгія былі. Як хто не пайшоў на працу, то конем гналі па вуліцы. Бабам то не, а мужчынам даставалася. Саветы былі лепшымі (жительница д. Василевичи, 1918 г.р., АС.2002);

— Спачатку, як Саветы прыйшлі, то яшчэ было добра, а потым пачалося раскулачванне ды яшчэ чорт ведае што... (житель д. Чарнуха, 1916 г.р., АС.2003).

Жительница г. Гродно, 1922 г.р., отвечая на вопрос, которая оккупация была более страшной, отметила, что советские репрессии всегда происходили тайно, а немцы убивали так, чтобы все видели и запомнили:

— Калі бальшавікі вывозілі, то людзі паміралі недзе далека. A іншым разам прыходзілі лісты, i мы ведалі, што яны жывуць у цяжкіх умовах, але ж жывуць. А немцы проста забівалі i скідвалі ўсіх у ямы... Адным словам, жыццё палякаў было несалодкім i пад бальшавікамі, i пад немцамі (AC.2004).

Отчужденность человека от государств, которые в период 1939-1945 гг. боролись за владение белорусско-польским Пограничьем, подтверждается также отношением местного населения к воюющим сторонам. Вспоминая военные действия, жители Сопоцкинского поселкового совета, преимущественно католики по конфессиональной принадлежности, почти не употребляли слов «свои», «наши». Только в двух случаях «своими» были названы солдаты и офицеры Войска польского. Житель деревни Шинковцы, 1916 г.р., который оказался свидетелем ареста красноармейцами бригадного генерала Юзефа Олыпин-Вильчинского, рассказывал, что с появлением «русских» «наши» солдаты начали разбегаться (АС.2002). Жительница д. Василевичи, 1920 г.р., вспоминала об отступлении польских войск: