…Но образ России трехслоен(Обычай химер!),И это не волхв и не воин,А вот, например.Представим не крупный, не мелкий,А средней рукиКупеческий город на стрелкеРеки и Реки.Пейзаж его строгий и слезный —Хоть гни, хоть ломай.Не раз его вырезал ГрозныйИ выжег Мамай.Менял он названия дважды —Туда и сюда,А климат по-прежнему влажный:Вода и вода.Теперь он живет в запустенье,Что год – то пустей:Засохшая ветка на стеблеТорговых путей.Зимою там горы сугробовИ прочих проблем,И книжная лавка для снобовВ них тонет совсем.Там много сгоревших строений,Больших пустырей,Бессмысленных злобных старений —Что год, то старей,От мала, увы, до велика,Чтоб Бога бесить,Там два предсказуемых ликаУмеют носить:Безвыходной кроткой печалиИ дикости злой.Они, как сказал я в начале, —Поверхностный слой.Но девушка с местных окраинС прозрачным лицом,Чей облик как будто изваянАнтичным резцом,Собой искупает с избыткомИсторию всю —С пристрастьем к пожарам, и пыткам,И слезным сю-сю.Красавица, миру на диво, —Сказал бы поэт,Который тут прожил тоскливоЧетырнадцать лет.Все знает она, все умеет,И кротко глядит,И в лавке для снобов имеетБессрочный кредит.И все эти взятья Казаней,Иван и орда,Недавняя смена названийТуда и сюда,Метания спившихся ссыльных,Дворы и белье —В каких-то последних усильяхРодили ее.В каких-то немыслимых корчах,Грызя кулачки…Но образ еще не закончен,Хотя и почти.Я к ней прибегу паладином,Я всё ей отдам,Я жизнь положу к ее длиннымИ бледным ногам.Она меня походя сунетВ чудовищный рот,Потом прожует меня, плюнетИ дальше пойдет.
