Читать «Христос и Россия глазами «древних» греков» онлайн - страница 378

Итак, подведя краткий итог, можно заключить, что сумо попало в Японию извне. Принес его очень высокорослый народ европеоидного типа, который строил курганы для своих усопших правителей, любил верховую езду, стрельбу из лука и однолезвиевые мечи, носил практически поголовно усы, любил высокие черные шапки, носил на бритой голове длинный клок волос — оселедец (посмотрите внимательно на старинный рисунок) и любил бороться, делая броски, очень напоминающие изображения в древних египетских гробницах.

После победы в поединке выигравший воин благодарил крестообразным движением трех богов (христианскую Троицу?). Потом этот народ-завоеватель то ли исчез, то ли растворился в местном населении, однако искусство сумо он оставил для своих потомков, как наследие своего пребывания в стране. Это искусство очень полюбилось якобы через 1500 лет большим людям — воинам самураям, которые додумались, наконец, придумать правила и свято хранили установившиеся традиции. После устранения класса самураев сумо становится всеобщим достоянием, и сегодня им могут заниматься все желающие, как видом спорта.

Мне могут возразить, что ведь на других рисунках рикиси XVIII–XIX веков явно выглядят как нынешние японцы. И вообще они столь колоритны, что нельзя их спутать с европейцами. Однако, приведу только один пример. Посмотрите на эту старую фотографию, где изображен один из величайших борцов сумо всех времен, выигравший 32 турнира (рекорд, непревзойденный до сих пор) Коки Тайхо.

Рост 187 см, вес 150 кг. Как загадочно, японским духом, веет от сикона (боевого прозвища) Тайхо. Как по-японски выглядит этот богатырь, держащий в руке японский меч. Если бы это была не фотография, а, скажем, рисунок XVIII или XIX века, под которым стояла бы только подпись — «Коки Тайхо — великий чемпион сумо», мы, наверное, так и остались бы в плену иллюзий, навеянных внешними атрибутами, не поверив, что перед нами — Коки Маркиянович Боришко сын русского (или, если угодно, украинского) офицера, бежавшего в Японию после поражения белой армии на Дальнем Востоке. Во всяком случае, он не менее «японистый» японец, чем персонажи этой старинной японской картины на шелке середины XIX века «Поединок сумо в замке Эдо в присутствии 13-ого сёгуна» [к4], с. 202.