Читать «Високосный, 2008 год» онлайн - страница 81

– «Платона не было на работе целых два месяца, и мы за него работали!».

Поэтому она, боясь такого говна, всё-таки старалась с ними лишний раз не связываться, а давать поручения безотказному Платону Петровичу.

А Платон рассуждал просто: Мне платят – я работаю! Я работаю здесь за деньги, и всё! Все остальные эмоции и переживания надо убрать в карман!

Но и с Надеждой Сергеевной Платон Петрович не позволял теперь себе никаких других тем, кроме производственной. За что боролись, на то и напоролись!

И для Надежды Сергеевны теперь типичным стало:

– «Ты сегодня на работу пришёл позже. Так что задержись, поработай ещё!».

Платон стал замечать, что у их начальницы стали проявляться черты эксплуататора.

Иногда проявляющейся алчностью и жадностью, а теперь ещё и необоснованными претензиями, она стала ему иногда чем-то напоминать его бывшего начальника С. А. Сулисова.

Иногда Платону приходилось и отбиваться от её нападок, попутно надсмехаясь над нею и тонко хамя в ответ:

– «Ты мне покажи человека, который сможет сделать больше и лучше! Я плюну ему в рожу!».

А вообще говоря, по большому счёту, в связи с такой морально-психологической обстановкой в их коллективе, Платону давно пора было завязывать с этими, так называемыми коллегами.

Они так надоели Платону своей невоспитанностью, бесцеремонностью и прочими недостатками, что он не хотел с ними общаться вообще, как будто их нет.

И этикета за это время у его коллег что-то не прибавилось.

А ведь этикет, правила общения, создаются людьми, обществом, для удобства именно общения, для формирования уважения друг к другу и к себе, для поддержания культуры, для красоты жизни, наконец! – рассуждал философ.

И во многом в нарушении и несоблюдении производственного этикета выделялся Иван Гаврилович Гудин, который продолжал быть Гавнилычем.

Он по-прежнему регулярно или периодически говнил с упорством, недостойным продолжения.

У Ивана Гавриловича хамство давно стало частью, нормой жизни.

– «Ну, что ты всё время чужие трусы нюхаешь? А-а! Это у тебя профессиональное!?» – в очередной раз обрывал его Платон.

Или, в другой раз, Платон снова был вынужден вставлять хаму:

– «Ванёк! Ну, что ты всё время встреваешь в чужие разговоры? Ты, и впрямь, в каждой жопе затычка!».

Как-то комментируя неудачу Гудина, Платон ответил ему той же монетой за его прежнее:

– «А-А! Не знаешь! Да ты просто не знаешь!».

В ответ на эти слова Платона Гудин возразил:

– «Да, знаю, знаю!».

На что последовало теперь убийственное от Платона:

– «А тогда чего спрашиваешь?!».

Тогда Гудин попытался опять взять реванш в другом.

– «И чего это ты всё время за Лёшкой дверь закрываешь, как швейцар?!» – чуть ли не захлебнулся он от смеха и удовольствия.

– «А я закрываю дверь не за ним, а для себя!».

– «Так ты так замучишься для себя закрывать!».

– «Нет! Это он замучится для себя её всё время открывать!».

– «Как это?!».