Читать «Тибетский лабиринт (новая версия)» онлайн - страница 42

При этих словах, карандаш, что доселе служил криминалдиректору в целях имитации различных колющих движений, превратился в инструмент режущий, и весьма наглядно продемонстрировал процесс воображаемого обрезания.

– Даже представить страшно! Русский поезд пребывает в Берлин с двумя трупами, один из которых – учёный с мировым именем, а второй – маленький еврей. Последний привлекает наибольшее внимание, поскольку, во-первых, убит ребёнок, а во-вторых, национальность убитого сразу же бросает тень на нас, немцев – ведь мы здесь, как известно, евреев не жалуем. А раз мальчик – наших рук дело, то профессор, естественно, тоже. Это влечёт за собой международный скандал и неминуемое похолодание отношений между Советской Россией и Германией, а англичане остаются в стороне. Таков их стиль – нет бы, «убрать» за собой, тщательно избавиться от улик, как сделали бы мы, немцы. Куда там – надо обязательно подстроить всё так, чтобы подозрение пало на невиновного! Чисто английское убийство!

– Так, может, Пендлтон изначально преследовал цель поссорить Советский Союз и Германию, для того и пытался совершить двойное убийство, а Тибет тут совершенно не при чём? – предположил Герман.

– Э, нет – существует множество более надёжных способов рассорить две страны, здесь же мы имеем дело с неудачной попыткой закамуфлированного устранения. Поверьте, стили разведок различных стран я отличаю столь же безошибочно, как вы, герр профессор, отличите тибетскую письменность от любой другой.

– И у советской разведки есть свой почерк?

– Конечно, как же иначе? Ну, всего не расскажу, сами понимаете – профессиональная тайна, но один маленький секрет, позволяющий определить русского агента, выдать могу, – Гюбнер заговорщицки подмигнул Герману. – Угадайте, какое обстоятельство убедило меня, что вы не из НКВД? Нет-нет, не проверка бумаг, и не свидетельские показания попутчиков – это всё ерунда, это подделывается и подстраивается. А вот то, что вы не поморщились, а проявили безразличие, когда я назвал вас шпионом – совсем не ерунда, это настоящее, не наигранное. Ваши агенты, а их, уж поверьте на слово, я повидал немало, обязательно морщатся при слове «шпион». Они, ведь, считают себя разведчиками, а не шпионами.

– Такая мелочь…

– Мелочи, знаете ли, губят чаще, чем крупные просчёты. Пендлтона тоже сгубила мелочь: он недооценил дилетанта, – Гюбнер в который раз почтительно поклонился Крыжановскому, после чего взглянул на часы. – Ого, сколько я у вас отнял времени своей болтовнёй! Но, герр профессор, прошу не обижаться, болтовню я начал лишь с одной целью – убедить вас впредь проявлять максимальную осторожность. Английская разведка – они, знаете ли, не болтают, они убивают! Они ни с кем не договариваются, а если и заключают договоры, то потом убивают все равно! Эти люди ни за что не оставят своей затеи, уж вы мне поверьте! Не вышло у одного, придёт другой. Даже если моя тибетская версия ошибочна, всё равно существует нечто такое, из-за чего на вас открыт сезон охоты. Гестапо, смею уверить, сделает всё возможное, но… пример Линакера убеждает, что не всегда удаётся надёжно присмотреть за человеком, когда на него положили глаз типы, подобные Пендлтону.