Читать «Родная старина Книга 3 Отечественная история с конца XVI по начало XVII» онлайн - страница 70

В то время как Скопин-Шуйский готовился разгромить Тушинский стан, польский король Сигизмунд задумал воспользоваться бедственным положением Русской земли. Раньше происходили смуты в самой Польше, и королю было не до Москвы; теперь дела эти уладились. Союз с Москвой шведского короля, врага Польши, подстрекал Сигизмунда к вмешательству; притом и польские послы, вернувшиеся из Москвы, соблазняли его, уверяя, что справиться с московским царем весьма легко. Король дал обещание сенату и сейму заботиться более всего о выгодах Польши и думал прежде всего завладеть Смоленском, о котором давно уже шел спор между Литвой и Москвой.

Князь М. В. Скопин-Шуйский Парсуна XVII века

21 сентября 1609 года король стоял под стенами Смоленска. Сигизмунда уверили, что смоляне и воевода Шейн сдадутся ему охотно. Он послал в город грамоту, в которой обещал защиту русских выгод и православной веры, если смоляне сдадутся ему, но их очень трудно было обмануть: знали они, как слепо предан Сигизмунд католической вере и как теснили православие в его владениях, и потому отвечали королю, что они клялись за православную веру, за святые церкви и царя все помереть, а литовскому королю и его панам отнюдь не предаваться и сдержать свою клятву. Осада Смоленска началась для короля неудачно: приступ был отбит, подкопы тоже не удались.

Когда в Тушине узнали о походе Сигизмунда, поднялось сильное волнение. Поляки кричали, что король хочет отнять у них добычу, воспользоваться тем, что добыли они своим потом и кровью. Наконец явились в Тушино послы Сигизмунда — звать поляков отсюда на службу королю. Снова начались сильные волнения, пререкания и сетования… Положение самозванца стало крайне опасным… Он, переодевшись в крестьянскую одежду, тайком, когда стемнело, выбрался из Тушина и бежал в Калугу.

Страшный переполох поднялся в стане тушинцев, лишь только разнеслась весть о побеге «царя». Его присутствие было нужно: без него все дело их лишалось всякого смысла. После побега «царика», как звали в насмешку самозванца, тушинское гнездо рассеялось. Рожинскому и другим панам не оставалось тоже ничего больше, как отправиться на службу к королю. Марина в мужской одежде бежала к мужу в Калугу.

Теперь Москва освободилась от Тушинского вора. Отовсюду везли припасы в столицу, где хлеб поднялся уже до очень высокой цены.