Читать «Альтернатива маршала Тухачевского» онлайн - страница 117

Конечно, эти машины не были шедевром автостроения, недостатков у них хватало — но, главным было то, что это были прочные, надежные машины, пригодные для эксплуатации в наших условиях. И, насколько понимал полковник, их можно было доработать для действительно массового выпуска, заодно и усовершенствовав, по мере возможности.

А производить их следовало действительно массово — Красной Армии требовалось, по самым скромным подсчетам, добрая сотня тысяч таких грузовиков, дополненная парой десятков тысяч артиллерийских тягачей. Сколько тяжелых грузовиков было нужно народному хозяйству, в реальности испытывавшему жесточайший дефицит техники такого класса, Вячеславу Владимировичу даже считать не хотелось. Ясно было одно — очень много, в разы больше, чем армии. И, это только для того, чтобы закрыть самые "горящие" потребности — о всем необходимом даже речи не могло быть.

Что же касалось самоходной артиллерии, то начинать следовало с малого, предельно простого, и, при этом, настолько эффективного для середины 30-х годов, чтобы товарищи красные командиры, "распробовав" новый класс боевой техники, "с ножом у горла" требовали: "Самоходки давайте!". Это позволяло, делая скорбное лицо — дескать, приходится сокращать выпуск танков! — потихоньку насыщать войска весьма эффективной техникой.

Для начала почти идеальным вариантом становилась переработка шведской легкой самоходки "tankett m/49" — после войны, тогда нищая, как церковная мышь, Швеция, за счет этой простенькой и очень дешевой, легкой самоходки решила проблему СУ сопровождения пехоты. Ведущие военные державы, имевшие на вооружении технику совсем другого класса, смотрели на инновацию потомков викингов с искренним сочувствием — на фоне "Шерманов" огневой поддержки, вооруженных 105-мм гаубицами, советских СУ-122, не говоря уже о тяжелых самоходках, шведская СУ выглядела жалко. Но, в середине 30-х эта самоходка имела все шансы стать лучшим в мире самоходным орудием — на несколько лет, понятно.

Другой вопрос, что проект надо будет переработать под доступные в СССР агрегаты и вооружение. В первом приближении: бронирование противопульное, силовая установка унифицированы с грузовиком Я-5, т. е. 95-сильный двигатель "Hercules" и КПП, рессорная подвеска чешского образца, пушка калибром 76-мм — или полковая обр. 27/42 года, доработанная до баллистики горной обр. 1938 г., или танковая ПС-3.

Автоматически возникал вопрос с количеством этих машин — в принципе, для танковых соединений середины 30-х вполне хватило бы 200–300 таких самоходок, с другой стороны, с учетом неизбежных аппетитов пехотинцев и кавалеристов, даже 50 °CУ выглядели довольно скромно.

На шасси малых и легких танков первой половины 30-х технически невозможно было поставить что-то мало-мальски серьезное. Но, вот первый массовый советский танк, который, по мнению Вячеслава Владимировича, должен был стать увеличенной версией чешского LT-38, а, при боевой массе в 17–18 т, вполне попадал в условную категорию "полусредних" танков, могло поместиться немало интересного.