Читать «Идеальные любовники» онлайн - страница 101

О снах

Хочу все-таки извиниться. Разумеется, все это я пишу не просто так, графоманского порыва ради, вне всякого сомнения, я имею определенную цель.

Большую роль в моей жизни всегда играли сны. Поразительно воздействие их на мою острую интуицию. Более всего я доверяю им, гораздо больше собственного трезвого ума или расчета. Во сне мне приходят совершенно правильные решения, казалось бы, неразрешимых проблем или даже образы людей, которые попытались или попытаются эти проблемы сотворить.

Однажды во сне пришел ко мне один человек, некогда близкий мой друг, впоследствии зверски убитый. Человека этого я в прямом смысле слова обожала и втайне от себя самой жалела, что мне он не достанется ни в каком виде и никогда. Думаю, именно в ночь его убийства я разом повзрослела и осознала, что с детством покончено раз и навсегда, ведь детство – сказочная страна, где никто не умирает.

И вот он пришел ко мне во сне и уверял, что не умер и что мне надо обязательно его навестить. Навещать его я пошла на Даниловское кладбище, еле отыскав могилу. И там, размазывая хлынувшие потоком по загримированному лицу слезы, поняла одно: он позвал меня не просто так. Он благословил меня на будущее творчество. Ведь он сам был замечательный писатель. Я его услышала. И первая моя книга целиком и полностью посвящена ему.

Он был доктором, пластическим хирургом. Есть в этой профессии что-то дьявольское – корректировщики божьего замысла, творцы идеально прекрасных гомункулов. Я, если говорить пафосно и красиво, взялась за перо и принялась за любимое дело – лгать, мистифицировать, сочинять и додумывать. И впоследствии мне уже трудно было понять, где кончается реальный, ушедший уже человек и начинается выдуманный персонаж – пластический хирург, запутавшийся в жизни, терзаемый кошмарами об атаках сотворенных его рукой клонов, где кончаются монологи моей героини и начинаются мои собственные воспоминания.

О докторе

Я пила отвратительный казенный кофе и понимала – вот и все. Случилось наконец то, чего я так долго боялась и наверняка ждала, как, видимо, приговоренный к высшей мере ждет своего часа, чтобы отмучиться и уснуть на веки вечные. Ибо самая безжалостная, самая растянутая во времени кара – это ожидание.

Но! Именно такое ожидание, когда, друзья мои, о милосердии не идет и речи. Хотелось закрыть глаза и с треском, кружась и переворачиваясь в воздухе, провалиться куда-нибудь, где нет и никогда не было иссушающего одиночества, где ничего не знают о боли потерь. Да и не все ли равно, где это место? Главное – там не страшно, не больно, не одиноко. Просто потому, что там ничего нет. Абсолютная, великая пустота. И покой.

Верите ли вы, что некоторые разлуки разбивают сердце и уже не собрать его по частям? И напрасно, совершенно напрасно, кто-то, засучив рукава и прикусив от усердия язык, примется склеивать, отогревать эти черепки. А может, вы верите в то, что потерянное сегодня, растраченное, раздаренное просто так можно вернуть завтра?