Читать «Чтица Слов» онлайн - страница 111

«Задушит», — обреченно подумал граф, но почему-то не двинулся. Силы окончательно оставили его издыхающее тело. Уж лучше быстрая смерть от лап шарлатана, чем долгое угасание под неправдоподобные рыдания семьи.

Со дня, когда Иттана официально объявили погибшим, графиня Берк не затихала. Она плакала, молилась богам о чем-то неведанном (не то об упокоении души, не то о том, чтоб сын воротился из мертвых). Когда к смерти единственного чада прибавилась непонятная болезнь мужа — женщина окончательно утратила силу воли и ревела безостановочно. В один из дней граф выгнал жену из своих покоев и наказал не являться к нему, пока не успокоится.

Так она и не приходила.

А целительские пальцы двинулись к ключицам, обвели их и переместились на грудь. Чуть ниже и левее.

Целитель одобрительно хмыкнул.

— Зараза не смертельная, но малоприятная. А передалась она вам, достопочтенный господин, через тесный контакт с некой особой южных кровей. Знавали такую?

Граф аж вздрогнул.

Красотка Леся попалась ему во время одного из многочисленных путешествий в числе королевской охраны по бескрайним просторам страны. Южанка, кожа темная как шоколад, глаза огромные, а грудь — что спелые дыни. Контакт их был короток, после чего Леся получила колечко с драгоценным камушком, а граф — приятное воспоминание на долгие годы.

— Никто вам и не поможет. На югах заразы полно, которая отлично переносится местными жителями, а вот северяне мучаются. Лечить будем? — явно издеваясь, уточнил целитель.

— Д-да, — сглотнул граф.

Ему на живот легло обе руки, показавшиеся вдруг каменными глыбами. Дыхание перехватило, и ребра точно хрустнули. Но после боль сменилась теплом, которое потоком растеклось по органам. Оно добралось до пальцев ног, ринулось вверх. Взорвалось в голове потоком искр.

Графу полегчало, а вместе с выздоровлением пришла и усталость.

— Что ты просишь за свою работу? — спросил он, уже засыпая. — Дам тебе всё, что пожелаешь.

— Я хочу домой, отец, — спокойно ответил целитель.

37

— А меня пустят? — тревожилась Тая, сжимая ладонь Иттана. — Я ведь манерам не обучена и ложками-вилками кушать не привыкла. А вдруг опозорюсь или, что хуже, опозорю тебя?

Она тянулась пальцами к волосам, чесалась, как всегда, когда нервничала. Иттан шикнул.

— Перестань! Мои родители не тираны. — Он представил реакцию отца на неожиданную гостью, но решил, что с отцовским недовольством разберется позже. — Тебя обучат всему, чему захочешь научиться. А не захочешь — никто не осудит.

— Но вдруг… А как же ты? — Тая подергала за руку, совсем как маленькая девочка. — Ты упоминал о дезертирстве, — она проговорила последнее слово четко и по слогам, чтобы не ошибиться. — Боялся не быть принятым семьей. Что изменилось?

Как же объяснить ей, что иногда гордость приходится засунуть поглубже, только бы родное существо ни в чем не нуждалось?

Об отцовской болезни Иттан услышал у самых ворот дома: служанка Берков обсуждала с товаркой недуг хозяина и то, что лекари отмерили ему меньше года.