Читать «Осень без любви» онлайн - страница 50

В напарники к Шмырину попался рыхлый, с бабьим лицом, молчаливый, только прибывший с материка мужчина лет сорока трех, по фамилии Аверьянов. Был он работящий, как и сам Шмырин. На людей только Аверьянов почему-то смотрел исподлобья, будто на обидчиков, не курил и не пил, женщин презирал.

— Ты, Аверьянов, как я посмотрю, и по праздникам не пьешь. Болен, что ль? — спросил как-то у напарника Шмырин.

— Почему болен, здоров как гусь, — хмуро ответил тот. — Я свое уж выпил — будет. Тебе тоже не советую прикладываться к этому. Деньжат подкопи и мотай отсюда на материк. Там-то, на лоне тепла, жить по-человечески можно, а здесь…

Многие приезжают на Север заработать — платят тут еще хорошо, но редко кто ставит это главной целью в жизни. Аверьянов же не скрывал, что цель его настоящей, сиюминутной жизни — деньги.

— Я теперь знаю цену рублю, — говорил он Шмырину голосом сопраниста. — Когда после войны скитался из города в город, голодал — рубль презирал, потом, когда на заводе работал, тоже к рублю уважение не имел, а вот когда шоферил, возил одного начальника — понял, что к чему. Развитой мужик был: и в войну и после продовольственными складами ведал. Потом возглавлял сеть пищеблока. Так у него все было, даже куриное молоко. Плешивый, маленький такой, а норовил завлечь женщину покрасивей, постройней. И завлекал, деньгами, конечно. Мне все говорил: «Василий, в жизни главное — себя не обижать, чего требует душа, то и дай ей». Себя он не обижал. Сволочь он, конечно, но в одном он меня убедил, что деньги все любят, а бабы — особенно. Насмотрелся я — знаю. Мне деньги не для баловства нужны. Куплю у моря дом, машину, а там и жизнь другая начнется.

О главной-то мечте Аверьянов не говорил. Он сам себе в ней не признавался, хотя всегда чувствовал и видел ее.

Жизнь у Виктора Аверьянова сложилась нелегкая. Четырнадцатилетним мальчишкой пошел он в партизанский отряд, решил мстить за погибших родителей. Был у партизан Витя связным, попал в плен. Долго пытали его, но узнать о партизанах ничего не смогли. Это было в сорок третьем году; после Курской дуги, когда немцы, наверное, уже знали, что война ими проиграна, увезли эсэсовцы истерзанного Витю в госпиталь, там кастрировали и отпустили.

После войны Витя долго искал родную тетю — сестру матери, которая еще до войны приезжала к ним в гости откуда-то из Сибири. С родней все легче, но так и не нашел; потом подался в ФЗО и через два года стал работать на заводе. Жил Аверьянов замкнуто, одиноко. Скучно так было жить — решил выучиться на шофера, думал в разъездах жизнь будет разнообразней и интересней. Лет десять потом работал шофером автолавки, развозил товары по деревням. Всю жизнь он не заводил знакомств с женщинами — знал, что не нужен им, а два года назад сильно понравилась ему одна. Тихая, утомленная жизнью, была женщина. Все у них, вроде, серьезно вышло: она даже согласилась стать его женой после того, когда Аверьянов рассказал, какое надругательство совершили над ним немцы. Прожили полгода — Вера сбежала. Он находился в рейсе, а она куда-то уехала.