Читать «Человек из-за Полярного круга» онлайн - страница 121

— Ну вот, мужики, и приехали, хотели засветло добраться — не вышло, — отдуваясь, сказал Илья, когда лодка ткнулась в берег. — Одним словом, солнце село, в тайге ночь поспела, никуда от этого не денешься. Осень. Ну, дружная команда, первым делом дрова, костер. Как обычно! Рыбак душу не морит, рыбы нету — чай варит.

Скоро на берегу запылал костер, заплескалось у берега его кроваво-красное отражение. «Можно вполне лучить», — подумал Илья, но не двинулся с места.

— Ну, папка! Давай бери ложку.

— Ешьте, ешьте, я чайку попью, у меня что-то аппетит разрегулировался, вроде болтик выпал. Ешьте и в нору. — Илья поднялся, сходил к лодке, принес спальник.

Ребята дружно скребли сковородку, а когда остался клинышек — треть тушенки, отложили ложки. Сбегали за кусты и — в мешок. Илья налил кружку и оставил студить. Лес хоть и сильно замутнел, но еще различались стволы отяжелевших берез. Ночь полностью взяла берега, топила и ближние гольцы, звенела опавшим листом. «Давно ли, кажется, на прошлой неделе, было хоть всю ночь собирай иголки», — то ли досадовал, то ли восхищался Илья. Он не заметил, как и ночь кончилась. Хмарь сползла, обнажила гольцы и затаилась в распадках под крутым яром.

А когда по шаткому настилу из хвои и листьев солнце начало переправу через речку, Илья разбудил мальчишек.

— Слушай мою команду. Слева на борт.

— Ну, папка? Уже!

Мальчишки едва шевелились. Илья помог собрать спальники, чайник, ложки, кружки, сковородку. Сели в лодку.

— Носы не вешай, выше голову!

Навстречу хлестнул резучий, настоенный на воде воздух.

Речка за ночь сильно опала. Из воды блестели валуны. Илья уловил легкий позвон, словно тинькали склянки, пригляделся: тонкий, почти невидимый ледок.

«Что же скажу Марье? Ведь рано вернулись», — спохватился Илья, когда лодка ткнулась в берег.

Илья снял мотор, вынес на вытянутых руках из лодки, кинул на плечо и на ходу попросил ребят:

— Вы тут по-хозяйски приберите весла…

Тропкой забрался на крутой угор и, когда вышел на широкую дорогу, обнаружил, что поселок еще спит. Рань кромешная — это даже хорошо, обрадовался он. Марью беспокоить не стану, проберусь в детскую, телогрейку брошу на пол и спать.

Илья занес в кладовку мотор. Поднялся по лестнице. Дверь легко распахнулась, и тут Илью захватила отчаянная тревога. Илья в спальню — подушки не примяты, в комнату, одну, другую — все прибрано. На столе лист бумаги. У Ильи отяжелели руки. Он схватил записку, пробежал глазами, но смысла не понимал: «Заберу, как только устрою свою жизнь».

Фарт

В Дражный въехали ранним холодным утром. Кривые улочки с заснеженными крышами набекрень утопали в снегу по самые трубы. Свернули к строительному переулку. Проводник-якут поторопил оленей. Белый снег застонал под полозьями нарт. Я втянул голову в оленью доху, закрыл глаза. Было тепло, уютно, хотелось, чтобы дорога никогда не кончалась. Но олени скоро домчались до небольшого, заставленного строительными машинами двора. Проводник торопился засветло добраться до кормовой стоянки оленей и отказался от чая. В маленькой конторке было пусто и светло от только что вымытого пола. Уборщица принесла и подбросила в плиту дров и тогда поздоровалась. Передохнув, я пошел в столовую. Навстречу мне двигалась похоронная процессия. Играла без перерыва музыка, надрывно рыдала труба. Странно, за гробом шел только один человек. Высокий, с непокрытой головой, он неуклюже переваливался на кривых ногах.