Читать «Города монет и пряностей» онлайн - страница 251

– Да, моя дорогая, даже твои, – сказал голос, одновременно нежный и грубый, точно шелест перьев из крыла гусыни.

Девочка повернулась и увидела по другую сторону Врат, по другую сторону кованой битвы с её ледяными пушечными ядрами старую согбенную женщину со спутанными серебристыми волосами и длинным крючковатым носом. У девочки перехватило дыхание, как у лани при виде волка. Её руки начали дрожать.

– Ты пришла… пришла меня судить, – сказала она, чувствуя страшную сухость во рту.

– Зачем же так сурово, – сказала карга с хитрой улыбкой.

Тёмные глаза девочки наполнились слезами, мерцавшими будто снежинки в свете факелов. Она прикусила губу и вдруг выпалила:

– Я хорошая? Я была хорошей? Я ведь хорошая девочка? Я не плохая, как они говорят, не демон. Клянусь! Я достаточно хорошая для духа? Я так старалась не быть плохой, не сердиться, не киснуть, даже когда мёрзла по ночам.

Карга убрала за ухо серебряную прядь волос.

– Ты меня помнишь? – спросила она, будто не услышав произнесённых слов.

Девочка вытерла глаза ладонями.

– Да, – сказала она, – ты пришла, когда я была маленькой, такой маленькой, как один из моих гусей с коричневыми спинками. Ты рассказала мне про сказки и дала мне нож. – Девочка вытащила его из складок алого платья, маленький, кривой серебряный нож с рукоятью из кости.

Старая женщина кивнула:

– Это мой нож. Но пусть лучше он останется у тебя. Ты чаще бывала голодной, чем я.

– Прошу тебя, – сказала девочка. – Чем всё заканчивается? Чем я заканчиваюсь? Я так долго ждала…

Старая женщина запустила руки в мёртвые, сухие розовые корни у Врат.

– О, дорогая моя девочка, – хрипло прошептала она. – Я знаю, чего ты ждала.

Последняя сказка

У пустынного серого берега одинокого серого озера стоял паром. Он скрипел во время штормов и ветров, его привязь натягивалась. Человек с горбом на спине, одетый в лохмотья, помогая себе шестом, плавал на этом пароме от одного берега к другому.

Посреди одинокого озера был одинокий остров, и на этом одиноком острове жила женщина, чью кожу покрывали зелёные чешуйки. Она гуляла по берегу, и глаза, что моргали на сером пляже, плакали о ней. Но женщина не плакала. Она ломала пальцы и глядела в туман, думала о многих вещах, ибо её разум был огромен, как само озеро. Время от времени к ней подходил юноша с красной кожей, напоминавшей хорошую древесину, и гладил её зелёно-чёрные волосы. Но она была безутешна и наконец, ступив на скрипучие доски причала, принялась звать паромщика. Она звала, пока на ветру её глотка не сделалась сухой, как сброшенная кожа. «Прошу тебя, – кричала она. – Прошу тебя, вернись».

Паромщика не заботило, что он нужен жителям острова. Но он не мог не слышать криков женщины-змеи, и, когда дневные шторма прошли, промочив его до костей и испортив настроение ящерицам, он позволил парому дрейфовать, куда тот сам хотел, – временами паром казался ему живым, и он с ним разговаривал, прислушивался к его жалобам, которые чаще всего касались морских желудей и водорослей. Но теперь паром говорил о голосе, что направлял его будто шест, и он страстно желал приблизиться к этому голосу, к этой змеиной песне, манившей раздвоенным язычком в тумане. Они приплыли к острову с пляжем из глаз. Там была женщина с мерцающей зелёной кожей и длинными волосами, что от сырости прилипли к её бёдрам, с тёмными жаждущими глазами.