Читать «Русские фамилии» онлайн - страница 319

39

Ранее выходцы из Польского государства могли менять фамилии на ‑ский/‑цкий — видимо, ввиду их особой отмеченности в великорусском быту. Так, предок А. С. Грибоедова, Ян Гржибовский, в начале XVII в. переселился из Польши в Россию. Его сын Федор Иванович стал писаться Грибоедовым; при царе Алексее Михайловиче он был разрядным дьяком и одним из пяти составителей «Уложения», т. е. свода законов (см.: Лобанов-Ростовский А. Б. Русская родословная книга, изд. 2‑е, т. I. СПб., 1895, с. 165). Фамилия автора «Горя от ума» представляет собой не что иное, как своеобразный перевод фамилии Гржибовский.

40

Отметим, что и в Польше фамилии с соответствующим окончанием (‑ski, ‑cki, ‑dzki) воспринимались как шляхетские. В XVII—XVIII вв. в мещанской среде наблюдается активный процесс образования фамилий на шляхетский манер: так Żuk становится Żukowski, Baran называет себя Barański и т. п. (см.: Bystroń J. St. Nazwiska polskie (wyd. 2). Lwów—Warszawa, 1936, s. 112—130). Ср. королевский указ (1659 г.) о «нобилитации», т. е. возведении в дворянское достоинство, Василя Золотаренко: «Уважаючи дела рицерские Василя Злотаренка, рицера з войска Запорозьского… до клейноту шляхетства Польского приймуем, и уже от сего часу Злотаревским зватися будет…» (Акты, относящиеся к истории Южной и Западной России, т. IV. СПб., 1863, с. 215); оформлению фамилии с помощью суффикса ‑ский (‑ski) характерным образом сопутствует при этом полонизация корня (золот‑ превращается в злот‑).

Аналогичный процесс, естественно, наблюдается на Украине и в Белоруссии. Так, Г. Ф. Квитко-Основьяненко, описывая в «Пане Халявском» украинский быт XVIII в., говорит о крепостном Иванька Маяченко, который, получив отпускную, «выслужил чин, и стал уже Иван Маявецкий» (Квітка-Основ’яненко Гр. Твори, т. V, Київ, 1970, с. 386); сходным образом, например, сыновья сотника Павла Огиенко после учебы в Киеве (в первой половине XVIII в.) стали называться Огиевскими (Лазаревский Ал. Описание старой Малороссии, т. II. Киев, 1893, с. 369). Одновременно фамилии на ‑ский в противопоставлении фамилиям на ‑енко могли указывать на Украине на матримониальный статус носителя фамилии, ср. у того же Квитки-Основьяненко: «…Павел Миронович Халявченко (он умер холостым и потому не мог именоваться полным „Халявским“, но как юноша — „Халявченко“)» (Квітка-Основ’яненко Гр. Указ. соч., с. 290); это, очевидно, связано с тем, что фамилии на ‑ский передавались жене носителя фамилии (которая получала соответствующую фамилию на ‑ская), тогда как с фамилиями на ‑енко этого не происходило — фамилии на ‑енко для этого времени могут рассматриваться вообще не столько как фамилии в собственном смысле, сколько как отчества (именно так и трактует этот формант П. П. Белецкий-Носенко: «‑енко. Придаточный корень имен собственных фамильных и нарицательных мужескаго пола; равен значению: законный сын имярек, соответствует российскому ‑вичь» — Білецький-Носенко П. Словник української мови. Київ, 1966, с. 131).