Читать «Одиночество волка» онлайн - страница 17

Трусливо присел, стараясь не задевать самого себя.

Тихо и чисто было вокруг. Чистые леса, чистое озеро, чистый снег вполнеба. «Я должен добежать!»

Он уже устал. По-людски, хоть на время, уснуть. Однако, лишь подумав так, не медля придушил расслабленность, втаптывая ее, как окурок, в замерзшую землю.

«М» лежало на пальце прочно, и он думал о Маше. Это была ее земля тихая, чуть припорошенная снегом земля.

Это было уютно. Однако попадались биваки геологов, урчали тракторы и вездеходы. Приходилось прятаться.

К его величайшему недоумению началась вырубка. Долго и огорченно думал, приостановив бег. Кто был? Что за люди? Свои? То есть с «Большой химии»? Или какие-то другие?

Несколько сваленных лесин лежало в сторонке. Отлегло от сердца. «Не наши! Нашим такая бесхозяйственность не прошла б!»

Вокруг лесин валялись шишки. Около них белки, быстро-быстро перебирают и пугливо поглядывают на него. Он на них замахнулся шишкой.

Там, где вырубка кончалась и стеной шел кедрач, увидел малинник. Видно, еще утрешняя, по-летнему медвяная роса застыла на кустах с тряпично обвисшими листьями. Как бы источал аромат быстро и мягко пролетевшего лета. В тюрьме он тосковал о нем.

К аэродрому он подошел незаметно. Сразу понял: ищут. Острые его глаза выхватили нестатную, омерзительную фигуру начальника тюрьмы Вахидова. Холодная мстительность застыла в нем: обыщутся! Он спрятался поначалу за прилетевшим, видно давно, вертолетом, закопался в снег. Обнажиться? Снять с себя шкуру? Дудки. Не так просто вся моя подноготная обнаружится. Ожесточение, что ему помешали накрыть Козла, росло в нем с бешеной скоростью, так как он, хотя и укрылся снежной постелью, замерзал. Он бы осыпал поцелуями их всех, дай они ему дорогу. Ложись и дрыхни! — приказал себе. — А око за око, зуб за зуб! Поделом тебе будет и мука!

Он, пожалуй, уснул, ибо услышал почти рядом:

— Потчевать можно, неволить грех. — Это был старческий голос.

Открыв глаза, он увидел из своего укрытия что-то очень похожее. Волов! Сразу узнал Алексей, своего одногодка, встретившегося в первые дни службы в части, где начиналась «пересортица».

Волов стоял в сторонке и был на белом фоне снегов высок, плотен и очень красив. С ним рядом какой-то тип (Хоменко). Как бывший студент, проходивший военку, держался старшине в затылок, точно оттягивая время прибытия к месту службы. Третий вдруг упал в снег. Леха и его узнал: Иван Хатанзеев.

Иван потом, наедине с Воловым, назвал фамилию сбежавшего из тюрьмы, догадываясь, что это тот самый сибиряк, с которым он службу начинал, раздумчиво сказал:

— Ты, старшина, начинал, а я ехал с ним вместе. Вот и скажи, что бога нет. Каждому свое горе.

О своем горе Иван уже однажды тайком Волову ведал. Это было уже в части, откуда они демобилизовались. Перед стрельбами рядовой Хатанзеев попросил старшину поставить его в наряд: «Не могу, товарищ старшина, на винтовку глядеть… Что дома буду делать — не знаю!»

Они потом ушли, и стало еще холодней. Он еще надеялся прорваться к городу Козла по воздушной дороге. На всякий случай он забрался в вертолет — можно отогреться. Но внутри была холодина, и на его счастье, кучей лежали в углу матрацы: кому-то собирались их доставить — в какую-то экспедицию или в школу-интернат. Он забрался в середину, и, позабыв обо всем, уснул.