Читать «Одиночество волка» онлайн - страница 11

Долго бегут олени. Уже и дрема окутала со всех сторон.

Снилась страшная война. Крикнул в холодном ужасе. И открыл глаза. Опять тундра, белая тишина.

Васька, пьяно покачиваясь, оправлялся прямо на нарты.

Алеша, расправляя затекшие плечи, потягиваясь, оттолкнул его:

— Васька, дурак! Совсем стыд потерял.

— Моя тундра. Что хочу — то делаю, — пробормотал Васька, засыпая на ходу.

Постоял, позевал.

— Эй, друг брата! — погрозил опять пальцем. — Жена у нас замуж пойдет один разок всего. У русских — это плаття мало купил и пошел к другом! У ненцев — нет-т! Жену взял и — хозяин. Она, жена… Сиди-посиди! Васька немножко попьет, песни заведет…

Алеша что-то строго сказал по-ненецки, Васька нехотя пошел и лег на нарту. Сильная рука у Алешки. Обнял Волова, показал глазами вдаль.

— Недалеко тут Печорское море, — приятно улыбнулся. — А дальше океан. Будет день на переломе лета. Съедутся оленеводы. Это у нас праздник тундровиков…

— Как у нас праздник урожая. — Волов понимал, что надо что-то говорить, общаться с ними. Алеша ответу обрадовался: гость не обиделся, выходит, на Ваську.

— Сильные здесь соберутся ребята. И самые красивые девчонки. Ветер загонит в яр комаров. Будет самый ясный день. Комар нос затупит об олений рог. Весело побегут по росной траве нарты, забьют пару оленей, туши будут покрыты слоем жира. Грибов тучи. Подберезовики, подосиновики. Шляпки маленькие, с пятачок! Сейчас мороз, шибкий мороз. А тогда будут первые заморозки. Пригреет солнце… Здесь, Саша, легенда создана. Гляди, видишь две сопки стоят? Одна из них любит другую. Ждет год, ждет два. И сто лет ждет. И пять тысяч лет ждет. Но у другой сопки ледяное сердце. Никак не откликается! А когда придет любовь — лопнет ледяное сердце. И никто тогда любовь не остановит.

— Любовь по-северному! — впервые усмехнулась Наташа.

Она уже умылась снегом. Чистая. Молодая. Нежная.

— Чудак ты, Алеша! Это бульгунняха. Геологическое явление.

— Не скажи. Надо верить.

— Мы все тут верим. А придет — за бутылкой гоняется, в крайнем случае шампанское ищет, музыку молдаванскую заводит. И все ледяное сердце.

— Надо верить. Все равно надо верить!

— Правильно, бульгунняха, — ухмыляется Васька. — Лохова спроси! Бабу ждет-пождет — она не едет. Тут трапуар нету, помидор дорогой, после бань пива нету…

Иван, проснувшись, сел на нартах, потряс головой и рассудил:

— Зачем горевать? Надо жить. Просто жить. Учиться. Отца любить. Девушку свою. Весну ждать.

— Ты истосковался, Ванечка. Потому тебе все и хорошо.

— Нет, Наташа. Я всегда знал: не надо думать больше, чем все есть. Зачем сердце надрывать? А там, далеко, говорил: это мой край, я там горд, я радость знаю, а другого не хочу!

— Учиться поедешь? — с завистью спросила Наташа.

— Да. И вернусь. В городе не останусь.

Алеша подошел опять к Волову.

— В тундре, Саша, люди сильные. Будут на празднике состязаться. И захочешь — не победишь враз. Нужна тренировочка, закалка.

— Скажи уж, — вмешался Иван, — нам природа помогает.

— Да, Саша, вырабатывается в нас сила и ловкость. Вот хорей, которым я управляю оленями. Подними-ка, попробуй по-нашему. Вот так.