Читать «Черная Фиола» онлайн - страница 14

— Есть дожди темно-темно-темные; никто нас не видит и не слышит. Ха! Ха!

Темные дожди… Яснее гри не высказывались о них. Ни разу!

Даже Хопп — пучеглазая лепешка, хоть ты пинай его (Жогин попробовал и этот способ).

Больше всего Жогин узнал у крупного гри. Тот рассказал ему легенду о сотворении Черной Фиолы.

— Сначала ничего не было, ничего, ничего, пусто. Был Великий Гри, напевно говорил Эй-Вей. Он был огромен, в бурых крапинках. — Кроме Великого, ничего не было. Скучно ему стало, тоскливо одному. Тогда он разорвал себя, из шляпы сделал небо, из кожи всех нас. И сказал: «Живите!» Потом, собрав грязь, Великий слепил филартиков, чтобы мы не возносились, и, зная, что неминуемая смерть ждет нас, заботились о приятном проведении жизни.

— Чтобы наслаждались? — спрашивал Жогин.

— Радость — это разумно проведенная жизнь, — отвечал тот голосом папахена. — Гри всегда должен сидеть на своем месте и оставлять больше деточек. И не должен бегать, чтобы филартики его не съели раньше других.

— А есть такие, которые ходят?

— Есть, — отвечал Эй-Вей. — Но филартики их тотчас съедают. Они не любят бегающих. Мы тоже не любим.

16

— Все-таки идешь?

Семин глядел на него. Это был низенький человек, и свой маленький рост он забыть не мог. Разговаривая с Жогиным, Семин всегда бессознательно вытягивался.

Он был рожден администратором — быстрый и расчетливый в делах, заботливый к людям.

Он долго отговаривал Жогина.

— Пойду, — упрямился тот.

— Подожди вертолет.

— Не буду я ждать эту мельницу! — твердил Жогин. — Надоели вы мне.

— Не понимаю я тебя, — вздыхал Семин. — Если мы тебе не нравимся, тяготим и прочее, иди в другой отряд. Рекомендацию дам хорошую, топограф ты классный. Идешь… А если с тобой случится несчастье? Все заняты, одного тебя посылать приходится. Это нарушение инструкций.

Жогин молчал: знал — молчание злит Семина.

— Жди вертолет!

— Так я пойду, — сказал Жогин. — Вертолет когда еще прибудет, а я за пару дней дойду до места, отдешифрирую, от вас отдохну.

— Эх ты, рак-отшельник, — вздохнул Семин. — Ладно, иди. Сэкономим на вызове вертолета. Почему ты такой, Жогин?

Тот мог сказать одним словом: «Отец…» Из-за него Жогин рано полюбил одиночество и отгороженность от людей. Даже Петр, брат Петруха, исхлопотавшийся о нем, рано постаревший, злил его. Все злили — Жогин рос пакостным мальчишкой.

Это он порвал электропровод, когда был вечер в школе и Надежда нацепила первые серьги. Жогин подал идею взрыва школьной уборной и сделал из бинта, пропитав его селитрой, длинный фитиль.

Все на него косятся из-за отца. Так пусть уж не зря косятся!

Но была у него чистая мальчишеская радость.

Он сламывал тополевую ветку, упирал ее в ребра штакетника и бежал с пулеметным треском. Тогда солнце, глядевшее на него в каждую щель, вспыхивало красными вспышками в уголке глаза. А все, что лежало по ту сторону палисадника, ощущалось радостной страной. Там он впервые заподозрил зеленую страну бабочек и птиц, в которую и ушел, став взрослым.

* * *

Блистающий Шар все чаще уносился куда-то.

Летел он без видимых приборов и казался Жогину пущенным из соломинки красивым пузырем.