…Приехал я в край,где лишь пихты и ели,где ели от тяжести неба присели,где между стволамиветры белели,их называли так нежно: «метели»…В землянку вошел (называли«забоем»)вошел, полметели втащив за собою,недобро, вполглаза меня осмотрелимужчины лохматые, как метели.Я сел возле печки,где буры и дрели,лежали недвижно четыре недели,ладони погрел,рюкзак развязал —и все повернулись,и все посмотрели.Откуда вдруг солнцев холодней землянке?Это теплее печки-времянкивспыхнул румяный,сияющий запах,и люди привстали на войлочных лапах.Мужчины, лохматые, как метели,злые на все за четыре недели,в грубых ладонях яблоки грели,яблокам в щеки,как детям, смотрели —арыки, ущелья, проспекты, аллеи!..Мама, в саду так не пахли они,как в эти таежные зимние дни.
ПЕЙ
Десять лет тому,иль сотни лет?..Хруст салфеток,мягкий блеск фарфора.Все встают,в бокалы льется свет,на стене краснеет тень узора.Все стоят. Все ждут:мы молча пьем,торопливо, жадными глотками.Горько! И посуду — кверху дном.Слезы — рукавами,не платками.…Через сотни иль десятки лет?..Хруст салфеток, мягкий блеск фарфора.Все встают.В бокалах тот же свет,жизнь не может длиться без повтора.Все стоят, все ждут.Сейчас, сейчас…Сколько мы гостей к себе назвали!Раньше вас,я выпью раньше вас!Пусть вино меня, как раньше, свалит!Где-то ты стоишьбледна, бледна.Может быть, ты вспомнишьнаш обычай.Пусть вокруг — они,Но ты — однавыше всехулыбок и приличий;пей, не жди,пусть — к черту этот пир!Одинокий миг не потревожитновый мир.А прошлый?Прошлый мирна мгновенье раньше нами прожит.
